Спальни имеют окна

– Дело в чеке, который Клэр Бушнелл внесла в банк. У них хватает наглости говорить, что они спишут с моего счета эту сумму. Они, видите ли, приняли этот чек только при одном условии: сначала они должны проверить кредитоспособность человека, подписавшего чек.

– Ну и что? Человек оказался некредитоспособным?

– Так они говорят.

– А кто подписал чек?

– Они не хотят говорить.

– Ладно, Берта. Я этим займусь.

– Что они там пытаются провернуть?

– Пусть пытаются.

– Не на того напали… Я им… Я им…

– Но ведь деньги у тебя, не так ли?

– Были у меня.

– А что же случилось?

– Они пытаются списать эти деньги с моего счета в нашем банке на том основании, что деньги были просто сданы в банк на хранение. Ну что ты на это скажешь?

– А куда ты внесла чек? Ты сама ходила в банк, на который был выписан чек?

– Еще чего? Стану я туда ходить! Я пошла в наш банк и оттуда позвонила в их банк, чтобы проверить, действителен ли чек. Они проверили и сказали, что да, все в порядке. Ну и я внесла его в банк, который на основании этого телефонного звонка дал мне кредит.

– Ну а дальше что?

– Ну а сегодня утром, когда они начали производить расчет по чекам, выяснилось, что чек, внесенный Клэр Бушнелл, недействителен. Дональд, дружок, не могут они с нами так поступать!

– Если ты внесла чек в наш банк, то они совершенно правы. Они не обязаны платить, если чек ничем не обеспечен.

– Но ведь они меня заверили по телефону, что чек действителен.

– Это было в субботу, – сказал я. – А сегодня понедельник. Ситуация изменилась.

– Черт побери! Ведь мы почти закончили это дело. И надо же – работать на такую сомнительную личность.

– Я постараюсь что-нибудь сделать. Никому не говори, над чем я работаю. Смотри не проболтайся, где меня можно найти. Дело пахнет порохом, и я намерен быть крайне осторожным.

– Я никому ничего не скажу, – пообещала Берта. – Но ты должен найти эту Бушнелл. Должны же у нее быть хоть какие-нибудь деньги. Пусть заложит кольцо, в конце концов. Или попросит у своей богатой тетушки.

Я улыбнулся:

– Ты хочешь сказать, пусть тетушка раскошеливается за слежку за своим дружком?..

– Мне наплевать, что для этого придется сделать. Мне нужен действительный чек на двести долларов. Не можем же мы упустить такую сумму.

– Мне нужно предварительно все обдумать, прежде чем я смогу что-то сделать. Говори всем, что я занят обычной работой и вернусь с минуты на минуту.

– Что ты так суетишься с утра?

– Ничего подобного, – сказал я, – я просто пытался совместить пулевые отверстия, прежде чем…

– Прежде чем что? – спросила Берта.

– Прежде чем полиция додумается проследить траекторию полета пули через сумку.

– Ты что, спятил? Дело уже закрыто. Не вздумай за него браться, ты потерпишь неудачу. Невыясненным остался только вопрос о страховке. Не забывай – это восемьдесят тысяч!

– Сосредоточься на восьмидесяти тысячах, Берта, и не отвлекайся. Это иногда помогает. И помни главное – это страховка.

– Я не хочу, чтобы эта кофта отвлекала тебя от чека в двести долларов, – сказала она. – Мы же не позволим, чтобы банк обошел нас в этом деле, дружок. Как только подумаю об этом, так и хочется задушить их голыми руками. Не позволяй этой стерве совращать себя.

– Не позволять? – спросил я улыбаясь.

– Нет! – завопила Берта. – И не шути с этим, Дональд. Ты прекрасно знаешь, что нет такой женщины в мире, которая бы стоила двести долларов. – И Берта вышла, хлопнув дверью.

– У Клэр Бушнелл и у Берты могут быть разные понятия о совращении, – сказал я.

Элси Бранд потупила глаза.

– А у тебя?

– Я не специалист в этом деле.

Элси по-прежнему не поднимала глаз. Через некоторое время она спросила:

– Ты читал утренние газеты?

Я кивнул.

– Об убийстве красивой блондинки. Ее задушили при помощи чулка.

– Да, читал.

– Ты знаешь, меня всегда интересовало, как можно найти преступника по описанию, которое дает полиция.

– Что ты имеешь в виду?

– Полиция дала описание человека, которого они разыскивают в связи с убийством. Тебе следовало бы прочесть.

– Зачем?

Она засмеялась:

– Ты не поверишь, но описание точь-в-точь твой портрет. Боже мой! Когда я его читала, я думала: кого-то оно мне смутно напоминает. Потом прочла вторично и поняла: да это же вылитый ты. И это меня ужасно рассмешило. Это же еще раз доказывает, как поверхностны и ненадежны подобные описания.

– Очень даже надежны, черт бы меня побрал, – сказал я и направился к выходу.

– Ты вернешься?

– Конечно, я вернусь, – сказал я через плечо.

Я поймал такси и вышел у аптеки на Вероника-Вэй, потом вернулся и пошел пешком до дома 1624. Я нажал кнопку звонка и сыграл на нем ту же мелодию, что и вчера.

В переговорной трубке раздался голос Клэр Бушнелл:

– Кто там?

– Лэм.

– О, я никак не могу принять вас сейчас.

– Почему?

– Я только что проснулась.

– Наденьте халат и впустите меня. Это очень важно.

После небольшой паузы зажужжало электрическое устройство, и дверь отворилась.

Я вошел и поднялся наверх. Дверь в комнату Клэр была приоткрыта. Я открыл ее и вошел.

Из спальни раздался ее голос:

– Усаживайтесь и располагайтесь как дома. Я выйду через несколько минут.