Спальня королевы

Сильви это не слишком удивило. По осанке «врача» сразу угадывалось благородное происхождение, несмотря на скромный наряд, вполне подходящий представителю этой профессии. И этого дворянина она, судя по всему, отлично знает… Сильви закончила молитву и отправилась покупать перчатки, как она и объявила всем перед уходом. Не то чтобы они были ей так нужны, просто девушка не любила обманывать. В этот вечер на приеме у королевы собралось немного народа. Неизвестно откуда возник слушок, и сплетницы с Королевской площади его охотно подхватили, что его величество, следуя советам кардинала, собирается развестись с женой, не подарившей ему наследника. И по зову сердца предложить освободившееся место мадемуазель де Лафайет.

Этого оказалось вполне достаточно, чтобы дамы и кавалеры проявили значительно меньше усердия. Но зато приехала герцогиня Вандомская. Ее не было видно в последнее время. Она занималась тем, что утешала несчастных, вовсю используя деньги из своего кошелька. Всегда в делах, но всегда улыбающаяся, с новыми пятнами грязи на подоле одежды, поскольку бывала в таких местах, где их очень легко заполучить, герцогиня, несколько запыхавшаяся из-за быстрого подъема по лестнице, ворвалась в зал, словно пушечное ядро, и прямиком направилась к королеве.

— Герцогиня! Откуда это вы к нам в таком виде? — поинтересовалась Анна Австрийская.

— Из борделя, ваше величество! — ответила посетительница, опускаясь в реверансе и ничуть не смутившись взрывами общего смеха, которым встретили ее слова.

— Дамы, дамы! — попыталась утихомирить придворных королева, сама не сумевшая удержаться от смеха. — Вы же знаете, сколько добрых дел совершает герцогиня Вандомская вместе с господином Венсаном де Полем, который помогает детям этих несчастных. Некоторые из падших и впрямь увлечены порочными страстями, но другие терпят унизительное рабство. Герцогиня пытается их вызволить из постыдной неволи и вернуть к честной жизни.

— Не такое это простое дело! — проворчала принцесса де Гемене. — Нужна особая храбрость, чтобы спуститься на самое дно…

— Или умение охранять себя броней высокой нравственности, а это не всем под силу, — бросила госпожа де Сенсе, одаривая насмешливой улыбкой принцессу, чьи любовные приключения были известны всем и каждому.

Та отчаянно покраснела. Королева это заметила и поспешила сменить тему разговора. Она вновь обратилась к герцогине Вандомской:

— Вы так редко бываете у нас, сестра! И уж тем более ваша дочь. Она никогда не заходит. Даже ваши сыновья посещают нас без особого рвения…

— Не верьте этому, ваше величество! Элизабет лежит в постели. У нее жар и воспаление легких. Меркер дуется. Он отправился скучать к моему супругу в Шенонсо. Мой старший сын никак не может прийти в себя после того, как не состоялась его свадьба c мадемуазель де Рец. Он не в силах понять, чем не угодил королю…

— Очень трудно понять, что королю нравится, а что нет. Иногда надо просто набраться терпения. Порой его величество резко меняет мнение. А… герцог де Бофор?

— Сегодня утром отправился в Турень… Но мне казалось, сестра моя, что вы об этом знали?

— Откуда мне знать? Право, не понимаю, — сухо заметила Анна Австрийская, нервным жестом помахивая небольшим элегантным веером, призванным защитить ее лицо от жаркого огня в камине.

Сильви, сидевшая среди фрейлин, вдруг потеряла нить разговора. Королева и герцогиня Вандомская заговорили тише, но девушка услышала достаточно. Инстинкт ее не подвел. Этот якобы «врач» был, конечно, не кем иным, как Франсуа Вандомским, герцогом де Бофором. Чтобы услужить королеве, он ввязался в весьма опасную авантюру. Ведь речь шла о секретной переписке между королевой и братом короля герцогом Орлеанским. Если только кардинал об этом узнает…

В течение следующих дней Сильви дважды побывала уРишелье. Мадам де Комбале сама приходила за ней и сама провожала обратно. Эти визиты проходили точно так же, как и первый. Сильви пела, а всесильный министр меланхолично поглаживал одну из своих кошек. Он задавал Сильви пару на вид совершенно обычных вопросов о ее детстве у Вандомов. Потом выпивал вместе с ней бокал испанского вина или мальвазии, затем передавал ее на попечение мадам де Комбале.

Во время последнего посещения кардинал подарил ей несколько золотых монет. Сильви не хотела их брать. Ей было неприятно получать плату. Но кардинал почти рассердился:

— Хорошенькой девушке всегда нужны украшения, чтобы появляться при дворе. Кроме того, какое-то время мне не придется наслаждаться вашим пением. Двор переезжает в Сен-Жермен. Королю нравится праздновать Пасху там. А я сам завтра уезжаю в мой дворец в Рюейе.