Спальный район

Сестры вынужденно мирились со всем, привыкли к смене любовников, которая происходила все чаще, старались не грустить о них после их внезапных исчезновений, а, напротив, получать от жизни максимум удовольствия. Барышни были неразлучны, и воспринимать себя по отдельности им и в голову никогда не приходило.

Влюблялись они, как правило, в одного и того же мужчину, но никаких особых проблем, как, скажем, ревности друг к другу, эти влюбленности за собой не несли. Возможно, происходило это потому, что объект их воздыханий непременно отвечал взаимностью им обеим.

Равным образом почти ни разу не возникал свойственный обычным женщинам вопрос о замужестве или, скажем, о детях. Быстро менявшиеся покровители и слышать об этом не хотели, с какой стороны ни возьмись, это грозило сплошными неприятностями. Так что княжны поочередно делали аборты.

Само собой разумеется, происходило это событие всякий раз самым секретным образом и в достаточно привилегированных условиях, что несколько примиряло их с потерей будущего ребенка.

Кроме того, было заведено, что после аборта, чтобы окончательно избавиться от грустных мыслей, все втроем непременно отправлялись куда-нибудь отдохнуть, большей частью в Крым. Возвращались оттуда уже совсем в другом, намного более приподнятом настроении.

В какой-то момент сестры обратили внимание, что они давно уже перестали беременеть, и вопрос о детях, соответственно, отпал сам собой.

Так и получилось, что в конце концов Шаховские остались в полном одиночестве, поскольку родственников никаких у них в Советском Союзе не оставалось, а бесчисленные любовники все понемножку тем или иным способом переместились на тот свет. Причем большая часть с посторонней помощью, но некоторые, впрочем, и вполне самостоятельно, просто в связи с возрастом и неизбежными болезнями.

Был, правда, год, когда безутешные родители, никогда не прекращавшие своих попыток найти дочерей, все же разыскали их, и советские чиновники после долгих настойчивых просьб со стороны дружественного французского правительства в конечном счете решили пойти навстречу старому князю, воссоединить княжескую семью.

Тогдашний сожитель сестер, генерал-полковник внутренних войск Вагран Тигранович Гаспарян, скрепя сердце, даже начал срочно готовить их к предстоящему воссоединению, подробно инструктировал, определял задания, которые им предстояло выполнять при окончательном отбытии на Запад.

Однако вскоре после этого началась война, встречу с родителями пришлось отложить, а затем, спустя два года, и вовсе пришло известие, что князья Шаховские погибли где-то во Франции, во время бомбежки.

Сестры, почти не помнившие родителей и привыкшие за долгие годы к постоянным и безвозвратным исчезновениям своих покровителей, перенесли эту потерю достаточно хладнокровно. Тем более что к этому моменту переживали новый бурный роман с неожиданно поселившимся на Остоженке видным мужчиной и народным артистом Игорем Головиным. Дело в том, что ловивший шпионов Гаспарян сам внезапно оказался шпионом, и княжнам было настоятельно рекомендовано как можно скорее вычеркнуть его из памяти для собственной же безопасности.

Сестры постарались максимально серьезно отнестись к этой рекомендации. К тому же у Головина оказался настоящий оперный баритон, и втроем у них получались изумительные по красоте арии.

Головин, он же, согласно паспортным данным, Игорь Самуилович Финкельштейн, к слову, был чуть ли не единственным мужчиной во всей нескончаемой веренице возлюбленных, который всерьез заговорил с княжнами о женитьбе. Он как раз незадолго до их встречи овдовел и теперь испытывал крайнее неудобство от непривычного состояния. Но, к несчастью, оказался перед совершенно неразрешимой проблемой – официально жениться он мог, само собой, только на одной из сестер, выбрать же было решительно невозможно.

В какой-то момент даже решили кидать жребий, но до этого так и не дошло. Головин в составе концертной актерской бригады отправился выступать на фронт и оттуда уже никогда не вернулся.

Впоследствии выяснилось, что концертная бригада была захвачена в плен. О несостоявшейся свадьбе и незадачливом женихе вскоре забыли, однако спустя лет двадцать после войны сестры неожиданно услышали знакомый голос по радио. Американский певец Айгор Финкельштайн, владевший незабываемым замечательным баритоном, радостно исполнял вместе с Фрэнком Синатрой рождественские песни.

Последние тридцать лет княжны Шаховские мирно старели в своей единственной, оставшейся у них комнатушке. Шаркая ногами, ходили они по длинному коридору, по которому еще детьми когда-то бегали наперегонки.

Ходили вынужденно в места общего пользования, в том числе и на плохо освещенную кухню с закопченным и темным от времени потолком, где, среди прочих, у них была своя газовая плита, над которой висело также принадлежавшее им алюминиевое корыто для стирки и мытья.