Спам

Ложась в постель, Антонов снова думал о Ксении. Его так и подмывало набрать ее номер. Но, понимая, что все будет выглядеть глупо, мужчина запретил себе это делать. «Всему свое время», – сказал он себе и, мечтая о том времени, не заметил, как заснул.

В этот воскресный день Генрих запланировал поездку за город. А так как Ксения знала, что он не любит отклоняться от своих планов, она не стала возражать. Тем более, и ей самой хотелось развеяться и отвлечься от предсвадебной лихорадки.

Погода, правда, не приветствовала сегодня пикников. Дождь то моросил, то прекращался на короткое время. Затянутое тучами небо не давало надежды на то, что в ближайшие дни произойдут изменения и летняя жара вернется на Урал.

Генрих сидел за рулем, как всегда почти не разговаривая. Он не любил отвлекаться на дорогах. «Мало того, что дороги ваши никуда не годятся, так еще и водители плюют на существующие правила, ездят так, как им удобно», – очень часто возмущался Шихнер. За второй год пребывания в России он так и не привык к русским дорогам и к тем, кто по ним ездит.

Никто не понял, откуда взялся лесовоз, идущий навстречу. Появившись из-за поворота, он выскочил на середину дороги. Возможно, водитель потерял управление. Пытаясь исправить ситуацию, он резко повернул вправо. Тяжелый прицеп, под завязку наполненный бревнами, развернулся в сторону встречной полосы, и теперь эта громадина тащилась поперек всей дороги.

Ошарашенный увиденным, Генрих не успел правильно и своевременно отреагировать. Он выругался по-немецки, стал лихорадочно давить на педаль тормоза, в конце концов, закрыл глаза. Было жутко смотреть, как на них надвигаются тонны леса. Ксения не видела всей этой страшной картины и не слышала Генриха. Она сидела в наушниках с закрытыми глазами и слушала музыку.

Зато Антонов, ехавший сзади, прекрасно видел все. Поняв, что столкновения не миновать, Олег попытался хоть как-то исправить ситуацию. Он вывернул руль вправо и, не доехав каких-то полметра до впереди идущего автомобиля, вылетел на обочину. Его «Ауди» покатилась по крутому склону и, ударившись о стоящее внизу дерево, остановилась. От удара Олега откинуло сначала назад, а потом он упал грудью на руль. В уходящем сознании пролетела лишь одна мысль: «Ну вот, так я тебя и не нашел». Откуда ему было знать, что в машине, угодившей в прицеп, находилась та, к которой он обращался.

Глава восьмая

Серебристая белая дымка медленно поднималась вверх. Бесконечная пустота, и он, висящий в этой пустоте. Олег чувствовал, как эта белая пелена медленно обволакивала все тело, и по нему пошло тепло. В ушах стали отдаваться какие-то звуки, которые походили на голоса. Они становились все громче и разборчивее.

– Кажется, он очнулся?

– Надо позвать доктора.

– Подожди, вдруг нам показалось.

– Нет, посмотри, у него веки дергаются.

– Ну, давай же, давай, ты же слышишь нас.

– Я пошла. Гончаров сказал вызвать, если этот очнется.

Антонов понял, что разговаривали две женщины. Он попытался открыть глаза. С трудом, но получилось. Мужчина увидел перед собой расплывающееся светлое пятно. Оно постепенно приобрело четкий контур. Над ним склонилась девушка во всем белом.

– Где я? – пошевелил губами Олег. Девушка ничего не ответила, лишь приложила к своим губам палец. – Где я? – повторил мужчина уже более внятно.

– Вам нельзя разговаривать. Сейчас придет доктор, он вам все объяснит.

Действительно, через какое-то время в дверях появился мужчина и подошел к кровати, на которой лежал Антонов.

– Вот мы и очнулись, – сказал он немного картавым голосом. – Что ж, господин Антонов, могу вас поздравить, вы в рубашке родились. Лежите, – остановил он попытку Олега подняться. – Меня зовут Сергей Иванович Гончаров. Теперь я буду вашим лечащим врачом. Не утруждайте себя вопросами. Все, что вам необходимо знать, Олег Дмитриевич, так это то, что вы находитесь в больнице после автомобильной аварии. Прямо скажу, вам крупно повезло, что вы остались живы. Теперь мы вместе постараемся поставить вас на ноги.

– Число? Какое сегодня число? – почему-то спросил Антонов.

– Если вы хотите знать, сколько времени вы находитесь здесь, то всего лишь четыре дня. А сегодня у нас двадцать восьмое июля. Лежать вам еще долго, так что осваивайтесь потихоньку. Я зайду к вам еще.

Гончаров дал указания девушке в белом и вышел за дверь. Олег обвел глазами комнату. Больничная палата показалась ему маленькой и какой-то холодной. Голые, голубого цвета стены. Белый потолок. Большое, с поднятыми жалюзи окно. Маленькая тумбочка с одной стороны кровати. Все это делало помещение чужим и казенным. Медицинский прибор, от которого отходило несколько проводков, только что отсоединенных от Олега, говорил, насколько плохи были его дела. Правая рука упакована в гипс, грудь стянута повязкой. Она мешала Антонову. Ему казалось, что из-за нее он не может глубоко вдохнуть.

Молоденькая медсестра поправила подушку и, повернув ручку в верхней части кровати, приподняла изголовье.

– Так удобнее? – спросила она.