Спарринг- партнеры

– Смешно! – Дойл, встав, подошел к столу красного дерева для совещаний. На краю стола стоял магнитофон с круглой колонкой. Указав адвокату на кресло, он сообщил: – Существует три записи. Первая сделана анонимным свидетелем. Вторая и третья – фэбээровцами. Думаю, тебе понравится.

Он нажал кнопку, и зазвучали голоса.

– Это Кирк и Расти в помещении своей фирмы, – объяснил Дойл. – Женский голос изменен, ты его не узнаешь.

Через полчаса Дойл выключил третью по счету запись.

– Клиент тебя обманывает.

Ф. Рей удрученно покачал головой:

– И уже не в первый раз.

– Никакого сотрудничества не будет, Рей, мне это ни к чему. Имея эти записи, я держу за яйца их обоих. Ты хочешь проиграть эти записи присяжным?

Ф. Рей снова покачал головой, теперь отрицательно.

– Чего ты хочешь? – спросил он Дойла.

– Говорю неофициально: я буду просить тридцать месяцев заключения каждому, по десять штук штрафа и пятилетний срок до возможности подачи на восстановление лицензии.

– Ух ты!

– Могло быть и хуже. Можно пойти в суд и проиграть там записи. Почему-то вспоминается трюк Болтона с попыткой утаить от присяжных свою змею. Иногда доказательства оказываются поистине сокрушительными.

47

Чуть позже тем же утром Дианта направила зашифрованное электронное письмо адвокатам фирмы и ее сотрудникам всех рангов. В нем объяснялось, что действия коллегии адвокатов по замораживанию лицензий Кирка и Расти не оставляют фирме выбора: она останется закрытой неопределенное время. При этом Дианта выражала оптимизм насчет возможности возобновления работы в будущем году, хотя предупреждала, что положение постоянно изменяется и уверенности ни в чем нет. В конце она приписала: «Несмотря на все это желаю вам приятного отпуска. Дианта Брэдшоу, управляющий партнер».

Ее всегда знали как управляющего директора. Означала ли эта приписка, что она – единственная оставшаяся владелица фирмы?

В 2 часа дня в пятницу Дианта встретилась в холле Федерального здания Роберта А. Янга в деловом центре Сент-Луиса со Стюартом Брумом. Он выглядел еще более постаревшим и опирался на палку. Они поднялись на лифте в отделение Налогового управления, где их пригласили в маленькую совещательную комнату. В 2.15 им предстояла встреча с мисс Мозби, региональным директором по штату Миссури. Та пришла на пять минут позже, с двумя прихвостнями. Никто не позаботился подать кофе.

Договариваясь об этой встрече, Дианта долго продиралась через препоны бюрократии, пока не наткнулась на человека, понявшего серьезность положения. Этот человек, чье имя уже забылось, уговорил мисс Мозби дать им аудиенцию. Для ускорения процесса Дианта отправила ей секретный документ на двух страницах с изложением главных аспектов проблемы. Это позволяло не начинать беседу издалека и ослабить неизбежный шок.

Дианта задала тон, начав со слов:

– Я хочу познакомить вас с соглашением о сотрудничестве, подписанным федеральным прокурором по Восточному округу. Оно относится ко мне и к присутствующему здесь мистеру Бруму.

– Я говорила с Хьюстоном Дойлом и знаю о соглашении, – ответила мисс Мозби холодным официальным тоном.

Дианта, кивнув, продолжила:

– Ввиду имеющего место уклонения от уплаты налогов мы хотим решить этот вопрос от имени адвокатской фирмы и выплатить причитающиеся с нас деньги.

– Каков гонорар Болтона Маллоя по мировому соглашению с табачными компаниями?

– Пятнадцать миллионов. Три миллиона в год на протяжении прошлых пяти лет.

Мисс Мозби была так впечатлена, что посмотрела на прихвостня справа от нее.

– Какой доход он задекларировал?

Дианта взглянула на Старину Стю, и тот доложил:

– Мы проводим через фирму примерно десять процентов. Остальное не попадает в отчетность и утаивается в налоговых гаванях за границей.

– Кому известно, где именно эти тайники?

– Мне. Это я переводил туда средства по указанию моего нанимателя, Болтона Маллоя. Он требовал действовать по агрессивной схеме уклонения от налогов.

– Сколько времени будет продолжаться выплата гонораров?

– Исходя из оценочной годовой прибыли в четыре процента, это продлится еще минимум одиннадцать лет, – ответила Дианта.

– Куда пойдут эти выплаты?

– Адвокатской фирме «Маллой энд Маллой», заработавшей эти гонорары. Как только уляжется нынешний скандал, мы задекларируем все прибыли и все за– платим.

– Дело в том, что у вашей фирмы сейчас серьезные проблемы, уж позвольте мне говорить с вами начистоту. Я только что читала газеты. Разумно поинтересоваться, как долго сможет фирма продержаться на плаву?

– Совершенно закономерный вопрос. Могу вас заверить, что фирма продержится до окончания выплат всех денег табачными компаниями.

– Одиннадцать лет?

– Одиннадцать, двенадцать, тринадцать – неважно.

– И вы признаете, что знали об уклонении от налогов?

– Я не знала подробностей и не видела денег. Все изменилось только в этом году. Сейчас самое время напомнить вам о соглашении о сотрудничестве.

– Я помню. – Мисс Мозби, тяжело вздохнув, выдавила улыбку, посмотрела направо, потом налево. – Что ж, когда мы увидим все учетные записи?

Старина Стю показал ей флешку: