«Спартак» 100 лет: истории клуба

Уже вспоминал про Лигу чемпионов, где мы играли под руководством Эмери. Следующей Лиги чемпионов после чемпионства пришлось ждать несколько лет. Мы выступали в ранге чемпионов России, к тому же, когда Денис Глушаков был травмирован, я выходил на игры с капитанской повязкой. И еще – мы играли не в «Лужниках», а на домашнем стадионе, забитом под завязку. Единственное, что было так же, как и в первый раз: улыбался, слушая гимн Лиги чемпионов и понимая, насколько это круто – то, что это опять со мной случилось.

Тогда были мысли, что уже не придется часто играть, потому что в тот момент подписали контракт с Сашей Селиховым и на меня, возможно, ставку уже не будут делать. Так что ценил момент. И матч с «Ливерпулем», когда получил травму, один из лучших для меня в «Спартаке». Но о чем точно не думал тогда, так это о том, что команда так быстро рассыплется. Наоборот, мне казалось, что это только начало большого пути, что два-три сезона спокойно отыграем в Лиге чемпионов.

* * *

После отставки Карреры мы нормально поговорили на прощальном ужине. Когда он сажал меня на скамейку, я обижался. Но Массимо знает, что никогда в команде против него никаких вещей не говорил. Он тренер – он так видит. И Каррера меня всегда уважал за то, что думаю, в первую очередь, о команде, а не о личных чувствах. Поблагодарил Массимо за то время, что были вместе, и сказал, что если где-то мы вновь встретимся, то обязательно обнимемся.

Травлю Глушакова, которого обвиняли в «сливе» Карреры, никогда не разделял. Хотя друзья говорили мне разные вещи. Объяснял, что не надо верить во все, что им говорят, в слухи, которые до них доходят. Революции ведь как происходят? Людям на улицах дают определенную информацию – и понеслась. Так же и здесь: информация была дозированной.

В той ситуации виноваты все, в том числе я. Мы должны были ту историю как-то сдержать. У нас это не получилось. Но повторюсь: никогда не поддерживал травлю Глушакова, он был наш капитан. И мы всегда об этом говорили. На него в тот момент навалились и семейные проблемы. Это была история, которую он сам должен был пережить. Честно говоря, не понимаю, как Денис через все прошел. Мне кажется, я бы сломался. Развод с женой, травля на стадионе… То, что он выдержал это, вернулся в сборную, говорит о его характере. Глушаков – настоящий мужчина.

* * *

Дедом меня называют немногие. Например, Ещенко, Комбаровы или тот же Глушаков. Правда, недавно был случай, когда возле стадиона после матча какой-то маленький болельщик кричал: «Дед! Дед!» Подошел к нему и сказал: «Друг, извини, но в команде Дедом меня может называть только один человек – Ещенко». Потом мальчишка встречал меня и обращался по имени и отчеству – Артем Геннадьевич. Я похвалил: «Молодец! Теперь футболку от меня получишь».

Хотя по отчеству меня иногда некоторые молодые игроки называли, когда еще играл. Друзья же чаще обращались просто «кэп». Так с детских времен повелось, потому что еще в школьной команде был капитаном.

Возможно, про деда стали говорить, когда стал дядькой в нашей вратарской команде с Максименко и Селиховым? Если с Диканем и Песьяковым был десантно-штурмовой батальон, то это история примерно как «Тимур и его команда». То есть моя.

Максименко и Селихов абсолютно разные. И с Максименко мы чаще общаемся за пределами поля. Просто Селихов более закрытый, но это никогда не влияло на работу. Поддерживал одного и другого. Сейчас у них задача жить без меня на поле, чтобы в конкуренции между собой развивались, а не закисали. Как они меня называют? Всегда называли Темой – я сам просил. Но сейчас иногда обращаются по отчеству – Геннадьич. Понятно, что Ребой на людях меня называть никто не станет.

Если говорить про Максименко, который долгое время был основным, а в конце 2021-го потерял место в основе, всем говорю, что Макси выдержит. Так сложилось, что его молодым где-то искусственно поставили в состав, а он использовал его на 100 процентов. За последние три сезона провел больше 100 игр за «Спартак». Но любой вратарь должен пройти через скамейку запасных – сидеть, думать, работать, доказывать, ждать. Так формируется характер. В России единственный вратарь, который через это не проходил – Игорь Акинфеев. Но такой появляется раз в 100 лет.

* * *

Да, а я теперь вратарь в прошлом. В конце 2021-го все произошло спонтанно – и я стал координатором между командой и руководством. Это случилось, потому что Дмитрий Попов решил уйти с поста спортивного директора и Руй Витория, которого Попов приглашал, остался не то чтобы один, но ему нужна была поддержка. Евгений Мележиков – гендиректор, ему клубом надо заниматься. Поэтому руководству пришла идея насчет меня: я давно в «Спартаке», Руй относится ко мне нормально, это мой последний сезон в качестве вратаря, и в дальнейшем планировалось, что стану помощником спортивного директора.