Читаем Спартак: 7 лет строгого режима полностью

И тут Бесков заходит. Довольный, мы в Тбилиси 3:1 выиграли, разнесли «Динамо» в пух и прах. А когда Бесков довольным был, он по купе ходил и всем что-то говорил.

И ко мне заходит и говорит: «Буба! Ну, ты сегодня красавец был. Я тебе еще два года даю».

А я про себя подумал: «Почему два?»

Уставший был и не догадался спросить: «А что дальше, Константин Иваныч?»

Два года он мне давал! Как условный срок! Мы здорово сыграли, и почему он мне так сказал? Зачем это нужно было? Как приговор прозвучало.

Так вот, подходит он тогда ко мне после собрания и спрашивает, правда ли я собираюсь заканчивать со «Спартаком».

«Да», — отвечаю. — «Подумай, сейчас хорошую работу тяжело найти».

Действительно, в советское время это непросто было сделать. В «Спартаке» точно не оставят, если Бесков против будет. Тренером тоже особо нигде не ждут. А я на эмоциях был. Раз ты так себя со мной ведешь, я с тобой тоже по-другому буду разговаривать.

И говорю ему: «Константин Иваныч! А что вы за меня беспокоитесь? Вы за себя лучше переживайте».


Наверное, после этого он и стал думать, что я под него копаю. А я так, ради красного словца ляпнул. Без злого умысла и задней мысли, хотя знал, как к нему в команде относятся. В «Спартаке» же все на страхе держалось.

Бесков был злопамятным. И подумал, если я ему так сказал, значит, начну мстить. К тому же было через кого. Через Деда. А Дед уже понял эту ситуацию и стал ко мне благоволить. То я был динамовцем и человеком Бескова, то вдруг своим стал… Правда, он ко мне всегда с подчеркнутым уважением относился. Я единственный, кто мог с ним в команде почти на равных разговаривать. Гаврила позволял себе всякие шутки-прибаутки. Я же к Старостину относился серьезно и всегда пользовался случаем узнать от него что-то интересное или полезное. А Николаю Петровичу было о чем рассказать.

Мои проблемы в «Спартаке» начались еще с «Жальгириса», когда я отказался сыграть вместе со всеми договорный матч. Согласись, и было бы все по-другому. А так остался инородным телом, волком-одиночкой. Такое в футбольных командах тоже случается. Но в конце концов Дасаев уехал, Бесков был вынужден уйти, а я задержался в «Спартаке» еще на полсезона в 1989 году.

Глава 8

Последнее собрание

Мы с Зоей сидели на даче в Аникеевке, но в тот день зачем-то поехали домой. Однако в «Спартаке» об этом не знали и поэтому стали разыскивать меня за городом. Покровскому, самому преданному Деду человеку, было поручено меня найти. Он добрался до нашей дачи ночью, сумев ее отыскать в темном лесу, где не было никаких указателей. И все для того, чтобы сказать мне, что будет собрание!

А я уже дома! Той же ночью он позвонил мне домой и предупредил, что на следующий день будет собрание. Моей первой мыслью было: «Ну и что, что собрание? Зачем ночью-то звонить?»

К тому моменту мне уже все обрыдло в «Спартаке». Не хотелось ни играть, ни тренироваться. А Зоя уговаривала потерпеть. Но как терпеть, если нет цели, а кругом враги? Я никогда ни к кому не напрашивался, сам всегда уходил.

Мы с Зоей часто обсуждали мою ситуацию в «Спартаке». На ее вопрос: «Как дела?» — я отвечал: «Хреново».

Ночной звонок Покровского меня сильно удивил. Потом я узнал, что собрание организовал Дед и что перед ним обзванивали всех. Бесков об этом знал. На базе в Тарасовке у него были информаторы.

Всю ночь мы Зоей не спали. Все обсуждали, по какому сценарию пойдет собрание. Пытались понять, что будет дальше. Но я в принципе уже раньше все для себя решил. Единственное, не знал, что говорить на собрании, если придется. Я уже собирался выходить из дома, как раздался звонок.

Зоя подняла трубку, а там на проводе Лера, жена Бескова: «Саша дома? Дай ему трубку».

Я был уже в дверях, но вернулся.

Взял трубку и слышу: «С тобой будет говорить Константин Иванович». А у меня в голове почему-то всплыло: «С вами будет разговаривать товарищ Сталин».

Бесков побоялся мне позвонить сам! Но в этом не было ничего удивительного, потому что мы уже враждовали. Он на меня волком смотрел. Как же он был напуган! В ЦК КПСС ему сказали, что, пока будет идти собрание, Бесков будет сидеть у них. Где должен был сидеть Старостин, не знаю, а Бесков — в ЦК, у своего приятеля Роганова, и ждать результата.

Все это выглядело как переворот, организованный Дедом! Разгулом демократии! Партийное начальство не приезжает, а приезжает только профсоюзное! И Шляпин, председатель ЦС «Спартак».

Бесков мне говорит: «Ты знаешь, что сегодня собрание?» — «Знаю». — «А знаешь, что на нем будет?» — «Нет, мне только ночью позвонили».

На самом деле, конечно, догадывался, что речь пойдет о нем. В этот момент у Бескова был шанс со мной помириться и развернуть ситуацию в другую сторону. Может быть, я даже против Деда пошел бы. Все-таки в «Спартак» я приходил к Бескову, хотя со Старостиным тоже в хороших отношениях был. Но для этого нужен был очень серьезный разговор по душам, чтобы во всем разобраться и понять друг друга.

«Константин Иваныч! Может, мне на это собрание вообще не ходить?»

Перейти на страницу:

Все книги серии Бубнов. Книги известного спортивного эксперта

Спартак: 7 лет строгого режима
Спартак: 7 лет строгого режима

Это книга о московском «Спартаке» 80-х годов. Ни одна советская команда той эпохи не показывала столь же зрелищной игры, как «Спартак». Ни одна в течение многих лет, пока ею руководили Константин Бесков и Николай Старостин, не попадала так же стабильно в призеры чемпионата СССР. И ни одна не пользовалась такой же безраздельной любовью у народа.Однако за пределами футбольного поля «Спартак» был клубком противоречий. Игроки Бескова ненавидели, Старостин мечтал убрать его из клуба, а Бесков, «диктатор в бархатных перчатках», безжалостно вырубал любую ересь. И все это — во имя футбола, без которого ни Бесков, ни Старостин, ни игроки своей жизни не мыслили. И во имя «Спартака», играть за который было мечтой большинства советских футболистов.Эта книга — честный рассказ о Бескове и Старостине, Черенкове и Гаврилове, Дасаеве и Романцеве и других спартаковцах на фоне советской жизни 80-х. Рассказ о непростых людях, вместе с которыми Александру Бубнову довелось в течение семи лет работать, играть и жить.

Александр Бубнов , Александр Викторович Бубнов , Бубнов Александр Викторович

Биографии и Мемуары / Боевые искусства, спорт / Документальное

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное