«Спартак». Хроники возрождения». Книга третья. 1978 год. Возвращение

Впрочем, так было тогда заведено повсеместно, заметит Александр Мостовой: «Вторые тренеры регулярно бегали подслушивать и подсматривать: кто куда пошел, кто что говорит, не выпил ли кто или не съел чего лишнего…»177. О Новикове Мостовой, кстати, вспоминает с улыбкой: «Был у нас в команде тренер – Федор Сергеевич Новиков, маленький такой, но с большими ушами. Мы за глаза его так и звали – Ушастик. Легендарный человек. Он готов был три часа сидеть под дверью и слушать, кто там и что говорит. Случались совсем забавные эпизоды. При Бескове мы утром выходили на зарядку. Все должны были пробежать по кругу и в конце занятия сделать растяжку. Многие филонили. По кругу пройдутся – и все. А Новиков придумал вот что: выходил из базы на тридцать минут раньше и прятался в кустах – сидел и ждал, когда ребята выйдут. А потом записывал, кто и как тренировался. И если видел, что все уже окончательно расслабились, и никто ничего не делает, то рассекречивался и выбегал из кустов с криками «А-а, попались!». Но мужик был интересный, смешной, веселый…»178.

А вот Георгий Ярцев убежден, что именно окружение Бескова помешало команде развить успех 1979 года: «А на Бескова и его тогдашнее отношение к нам, полагаю, очень сильно повлиял тренерский штаб, который выбрал Константин Иванович. Не буду скрывать, что лизоблюдство и подхалимаж там были на высшем уровне. Любые твои слова, даже ничего не означающие, тут же передавались Бескову, но с совсем другим смыслом…»179. Более того, Ярцев прямо называет имя Новикова в числе тех, кто, по его мнению, изменил царившую до того творческую атмосферу в команде: «…Федор Новиков и другие помощники, которых мы уже не боялись, поскольку все равно не знали, что они Константину Ивановичу расскажут. Невозможно было предсказать, что в Тарасовке будет, и как себя вести…»180.

Согласится с Ярцевым в оценке роли Новикова в команде и проработавший немало лет в «Спартаке» администратором Александр Хаджи: «Претензии у Бескова были ко всем. К игрокам, к жене, к попугаю, что тот не то говорит. Но претензии обычно из чего произрастают? В любом коллективе есть так называемые поджигатели, которые рассказывают начальству небылицы о людях, чтобы выслужиться. В «Спартаке» таким поджигателем был помощник Бескова Федор Сергеевич Новиков…»181.

Игроков Новиков, как представляется из его позднейших интервью, недолюбливал: «По-настоящему классных футболистов у нас было пять-шесть – Дасаев, Черенков, Родионов, Гаврилов, Хидиятуллин, быть может, еще Гесс. Остальные же, извините, посредственности. Но Константин Иванович каждый раз лепил команду, у которой был свой игровой почерк, и которая давала результат…»182. Впрочем, видимо, он не особо скрывал этого и работая в команде. Футболисты, как вспоминал Александр Хаджи, отвечали ему тем же: «Игроки, кстати, Новикова тоже не любили за эти подзуживания…»183. Иногда это приводило к взрывам: «Серега Аргудяев едва не поколотил Федора Новикова, ассистента Бескова… Во время товарищеского матча услышал, что Новиков на лавке поливает его почем зря, мол, где нашли такого неумеху? Аргудяев не выдержал и полетел с кулаками: «Еще так скажешь про меня – башку оторву!». Насилу оттащили…»184.

Близость к Бескову, столь специфические функции в команде, отношение игроков – все это, разумеется, подразумевало известную дистанцию между Новиковым и Старостиным. Валерий Шмаров припомнил историю, ярко характеризующую их взаимоотношения: «У Деда – день рождения. Но он ненавидел поздравления. Сидит в аэропорту, газетку читает. Подкрался Федор Новиков, скрипучим голосом: «Николай Петрович, у вас день рождения…». Старостин газету опускает – и громким шепотом, отчетливо: «Пошел на …!». Команда грохнула от смеха…»185.

Однако после ухода Бескова Старостин настаивать на увольнении Новикова не стал. Вероятно, не без тайного умысла, раз имя Федора Сергеевича даже значилось в списке возможных преемников Константина Ивановича. Более того, в момент процедуры голосования – а выбирали тогда, в 1988 году, нового тренера сами футболисты – к решающему собранию команды именно Новиков остался единственной альтернативой Романцеву: «Я на нем не присутствовал. Как, впрочем, и Федор Сергеевич Новиков, с которым мы в итоге оказались в списке вдвоем. И лишь потом мне сообщили, что во всех собранных после тайного голосования записках ребята назвали мою фамилию…»186, – рассказывал Олег Иванович. Не мудрено, если учесть отношение к Федору Сергеевичу в команде…