Спартанец

— Таким образом, в наших интересах действовать, пока мы можем рассчитывать на союзника на взлете его власти. Если Павсания обвинят в чем-либо или отстранят от командования армией, все наши планы должны измениться. Как ты знаешь, ситуация в Афинах в настоящее время в большом беспорядке. — Клейдемос совершенно не понимал, о чем говорит сатрап, но все же кивнул в знак согласия. — Фемистокл, флотоводец, афинянин, который победил наш флот при Саламине, выслан из города и находится в изгнании. — Клейдемос обнаружил, что ему очень трудно скрыть свое удивление. — Когда-нибудь он тоже может стать нашим союзником, не по каким-то другим причинам, а просто, чтобы отомстить своему неблагодарному отечеству. Можешь передать своему царю, что сейчас он должен быть готов к немедленным действиям после нашего уведомления, потому что время для этого может наступить очень быстро. Ты мог щедро распоряжаться своим временем по дороге сюда, потому что ты знал, что царь Павсаний не вернется обратно в Византий до конца лета, но на обратном пути тебе придется поторопиться. Ты должен ждать царя в Византии, чтобы передать это послание сразу же после его возвращения. Немедленно повидайся с сатрапом в Даскилитиде, но это путешествие необходимо сохранить в тайне. Я знаю, что у тебя есть слуга; мы не можем допустить, чтобы он рассказывал обо всем и бегал повсюду. Я предоставлю тебе другого слугу. Ты предпочтешь на этот раз молодую женщину, или хорошенького мальчика? — заботливо спросил сатрап.

— О, нет, господин, — ответил Клейдемос, не задумываясь. — Слишком большая роскошь для меня! Помимо всего прочего, так можно привлечь ненужное внимание и зависть моих товарищей. Лучше я не буду казаться слишком подозрительным. Я устраню своего слугу сам, сразу же, как мы окажемся на побережье. У меня уже имеются приказы по этому поводу.

— Как пожелаешь, — кивнул сатрап. — А сейчас разреши мне предложить мое гостеприимство, чтобы у тебя было несколько дней для восстановления сил перед твоим долгим возвращением назад.

Клейдемос принял приглашение: любопытно было посмотреть, как на самом деле живут те, кого греки называют варварами.

Дворец оказался значительно прекраснее любого из всех тех, которые ему приходилось видеть в Греции или Азии. Лахгала отправили в помещение для рабов, а Клейдемосу предоставили большую, просторную комнату в верхней части дворца, окна которой выходили на две стороны, восток и запад, освежающий вечерними легкими ветерками.

Обедал он вместе с Артабазом ближе к закату и нашел, что еда очень вкусная: все виды жареной дичи, приправленные аппетитными острыми травами. Более всего его поразила огромная птица. Повара подали ее на стол, украшенной длинными радужными перьями из хвоста, и на конце каждого пера было большое зеленовато-голубое пятно, похожее на глаз.

Заметив удивление гостя, сатрап приказал принести клетку с живой птицей, чтобы гость смог увидеть ее в естественном виде.

Птица имела настолько яркую окраску, что Клейдемос потерял дар речи. Оперение на шее было ярко-голубое, длина хвоста составляла приблизительно два локтя. Но ее крик был такой противный, что даже трудно представить.

Клейдемосу рассказали, что птицу доставили из далекой Индии, крайней восточной провинции Великого царя, за которой начинался бесконечный Океан. Ему показали еще одну птицу, хотя и меньшего размера, но с еще более ярким оперением: красным, фиолетовым, черным и белым. Как ему объяснили, птицу поймали охотники в земле фасийцев, северного племени, название которого происходит от реки Фас, чей исток находится на Кавказе, а впадает она в Понт.

После дичи подали сладкое и фрукты: гранаты, фиги или винные ягоды и нечто похожее на розовое яблоко, покрытое слоем пушинок, удивительно сочное и утоляющее жажду. Эти фрукты были очень вкусные и сладкие, но в середине оказалась твердая косточка.

Клейдемос чуть не сломал зуб, пытаясь раскусить ее, вызвав бурное веселье за столом у всех обедающих. Эти фрукты выращивали только в дворцовом саду, сами плодовые деревья доставили прямо из далекой Персии, поэтому эти фрукты называли «персидские яблоки», персики.

После обеда евнух проводил Клейдемоса в его комнату, украшенную эмалевыми цветами и деревьями с птицами, имеющими яркое оперение, и дикими животными. Но больше всего его удивила постель: она была такой огромной, что на ней могли поместиться четыре человека. Это ложе было установлено на позолоченных бронзовых опорах в виде человеческих фигур с крыльями.

В постели лежала темнокожая девушка, очень красивая, ее тело было изящно прикрыто милесской прозрачной тканью. На ломаном греческом языке евнух сказал, что надеется, что она будет вполне удовлетворительна; ее привезли из северного мосинесийского племени, известного своим пренебрежением к любым ограничениям.

В действительности, мужчины и женщины этого племени соединялись друг с другом в любом месте, даже под открытом небом, не обращая ни малейшего внимания на тех, кто может наблюдать за ними.