Читаем Спартанцы Гитлера полностью

Борьбе компетенций различных властных инстанций противостояла другая тенденция — стремление объявлять себя несостоятельным или некомпетентным в том случае, если речь шла о непопулярных или морально тяжелых вопросах: об уничтожении евреев, цыган или эвтаназии. Министерство внутренних дел, например, содействуя своими указами депортации евреев, подчеркивало, тем не менее, свою некомпетентность в этом вопросе, так как формально не было осведомлено о цели этих депортаций. Именно по этой причине гестапо и нацистские суды легко преодолевали юридический «формализм» в своей зловещей деятельности.

Взгляды и оценки функционалистов и интенционалистов не меняют того факта, что за всю историю Германии в ней не было политика более популярного и влиятельного, чем Гитлер; в Третьем Рейхе существовало полное взаимопонимание между элитой общества, народом и фюрером. Именно благодаря Гитлеру нацистское государство имело не только пассив, но и актив — оно располагало огромными возможностями массовой мобилизации и достигло гораздо большей, чем во многих демократических системах степени общественной интеграции и сплочения. Внешняя организационная форма нацизма, техника руководства им во многом были определены взаимодействием мировоззрения, пропаганды и принципа фюрерства и были осознанно сформированы Гитлером. Из 46 партийных собраний, проведенных партией с ноября 1919 г. по ноябрь 1920 г. (то есть в ключевой момент формирования организационных и идеологических принципов движения), в качестве главного докладчика Гитлер выступал на 31 собрании, что указывает на его ведущую пропагандистскую роль в партии — это и позволило Гитлеру получить всеобъемлющие полномочия в руководстве движением, стать его «фюрером», на полномочия которого в партии никто не смел претендовать. В процессе дальнейшего численного роста партии (до конца 1932 г. в НСДАП было 0,8 миллиона членов и 0,5 миллиона в СА) каких-либо изменений в руководстве, составленном Гитлером, не произошло{119}.

В любой момент с помощью специальных уполномоченных и чрезвычайных комиссаров Гитлер мог обойти рутинную государственную бюрократию, что создавало для него возможность политически и идеологически контролировать народ. В иррациональном мировоззрении нацизма было два центральных элемента: народ как расовая и псевдосоциальная общность и ожидаемый народом мессия — фюрер. Этот стереотип был близок немцам с вильгельмовских времен; особенно отчетливо он стал заметен в 1914 г.: война обещала совершенно новое видение мира, великое освобождение, очищение от всего наносного, политического. В 1914 г., по словам Фридрих Майнеке, чуть не сбылась романтическая мечта о неполитической политике{120}. Эта мечта не реализовалась, но осталась в немецком сознании; нацисты ее уловили и ловко пользовались этой особенностью немецкого национального характера. При этом большое значение имело то, что в политическом стиле Гитлера было нечто, создававшее дистанцию между его персоной и всеми остальными. Риббентроп называл эту дистанцию «неописуемо большой». Гитлер был на «ты» только с семейством Вагнеров[12], семьей Бехштайн, Ремом и Эссером, а ко всем остальным демонстративно обращался на «Вы». Эта дистанция существовала даже по отношению к самым значительным функционером Третьего Рейха. Генрих Линге пишет, что даже высокомерный Геринг превращался перед Гитлером в верноподданнейшего льстеца{121}. С Гиммлером он часто обращался как с нерадивым учеником, совершенно не разделяя и не понимая его увлечения ведической религией, буддизмом, астрологией и натуропатией. На самом деле, многое из того, во что верил Гиммлер, было слишком эксцентрично даже для его преданных последователей: ледниковая космогония, магнетизм, гомеопатия, месмеризм, ясновидение, исцеление верой и чародейство. Гиммлеру не нравилось сидеть лицом к Гитлеру; генералу Вольфу он однажды сказал, что когда фюрер на него смотрит, он чувствует себя как школьник, не выучивший урок{122}.

Перейти на страницу:

Все книги серии Тайны Третьего Рейха

Рай для немцев
Рай для немцев

За двенадцать лет существования нацистского государства были достигнуты высокие темпы роста в промышленности и сельском хозяйстве, ликвидирована безработица, введены существенные налоговые льготы, что позволило создать весьма благоприятные условия жизни для населения Германии.Но почему не удалось достичь полного социального благополучия? Почему позитивные при декларировании принципы в момент их реализации дали обратный эффект? Действительно ли за годы нацистского режима произошла модернизация немецкого общества? Как удалось Гитлеру путем улучшения условий жизни склонить немецкую общественность к принятию и оправданию насильственных действий против своих мнимых или настоящих противников?Используя огромное количество опубликованных (в первую очередь, в Германии) источников и архивных материалов, автор пытается ответить на все эти вопросы.

Олег Юрьевич Пленков

Военная история / История / Образование и наука

Похожие книги

Вторжение
Вторжение

«Вторжение» — первая из серии книг, посвященных Крымской кампании (1854-1856 гг.) Восточной войны (1853-1856 гг.). Это новая работа известного крымского военного историка Сергея Ченныка, чье творчество стало широко известным в последние годы благодаря аналитическим публикациям на тему Крымской войны. Характерной чертой стиля автора является метод включения источников в самую ткань изложения событий. Это позволяет ему не только достичь исключительной выразительности изложения, но и убедительно подтвердить свои тезисы на события, о которых идет речь в книге. Наверное, именно поэтому сделанные им несколько лет назад выводы о ключевых событиях нескольких сражений Крымской войны сегодня общеприняты и не подвергаются сомнению. Своеобразный подход, предполагающий обоснованное отвержение годами сложившихся стереотипов, делает чтение увлекательным и захватывающим. Язык книги легкий и скорее напоминает живое свободное повествование, нежели объемный научно-исторический труд. Большое количество ссылок не перегружает текст, а, скорее, служит, логичным его дополнением, без нудного тона разъясняя сложные элементы. Динамика развития ситуации, отсутствие сложных терминов, дотошность автора, последовательность в изложении событий — несомненные плюсы книги. Работа убедительна авторским профессионализмом и количеством мелких деталей, выдернутых из той эпохи. И чем более тонкие и малоизвестные факты мы обнаруживаем в ней, которые можно почерпнуть лишь из свежих научных статей или вновь открытых источников, обсуждаемых в специальной литературе, тем ценнее такое повествование. Несомненно, что эта работа привлечет внимание всех, кому интересна история, кто неравнодушен к сохранению исторической памяти Отечества.

Сергей Викторович Ченнык

Военная история / Образование и наука