Спас на крови

Утро мы встретили с первыми петухами, лежа на перине в снятой, двухкомнатной квартире. Перегородки и двери были весьма хлипкими, а по сему, мы с Анной ночью шуметь не стали, а решили в эту ночь устроить себе выходной, так сказать для благочестия. Сквозь однослойные окна, слышалось пофыркивание лошадей, нанятых нами экипажей и редкий перестук подкованных копыт. Нужно было вставать и дело делать.

Войдя в актовый зал госпиталя, я сразу направил стопы к старшему, прибывшего духового оркестра.

– Здравствуйте, уважаемый. Разрешите представится. Капитан Романов, Николай Александрович. Вас, как звать-величать?

– Павел Никифорович, – выдал тот, как-то сдавленно. Взяв его слегка под локоток и направив по проходу между сиденьями, я стал объяснять задачу, работнику культурного фронта.

– Так вот, Павел Никифорович, гимн, «Боже царя храни», должен звучать очень чётко и очень, скажем так…, пафосно, но слегка в ускоренном варианте, чем обычно. Вам всё ясно? – тот кивнул и я, не дав ему рассыпаться передо мной в лучших заверениях, подытожил: – Играете гимн, как мы условились, сразу после моей вступительной речи и в конце, после слов «На сём, прошу первый съезд имперских, народных комиссаров, считать закрытым». – Тот, всё-таки не смог избежать заверений и пока он рассыпался в словесных кружевах, я краем глаза заметил, как санитарки, или кто там они, начали заносить самовары и корзинки с вкусно пахнущими «приблудами». Булочки, ватрушки, пирожки и что-то такое, чему я не смог найти название из своей памяти. Что-то среднее между печеньями и пряниками, но выглядело всё – на загляденье!

В принципе, всё шло по плану. Оркестр обеспечил, еду-питьё обеспечил, наблюдатели будут, канцелярия на месте, а грамотных солдатиков найдем из числа присутствующих.

Полтора часа отведенных на организацию, я не заметил в принципе. Показалось всё, как будто минуло не более десяти минут. И вот! Зал, начинали заполнять ходячие раненые. Кто-то просто хромал, кто-то шёл с палочкой, кто-то медленно передвигался на костылях. Обязательно неподалёку вились санитарки, так, на всякий пожарный случай. И вот, настал тотчас…

Я вышел на сцену, коротко поклонился присутствующим и прошествовал за трибуну, а затем с важным видом стал раскладывать свои бумаги, на небольшом предметном столике с теми тезисами, что набрасывал сидя в купе, почти всю дорогу в Киев.

– Здравствуйте дамы и господа, а также, мои фронтовые товарищи, братья по вере и Отечеству! – казалось от моих слов зависли все, даже кто-то из оркестра нервно дернул рукой, задев струну на невидимом мной инструменте и вдали послышался:

– Пяуууу-винь! – на виновника тут же шикнул дирижёр, призывая того к осторожности. Я же сделал вид, что ничего не заметил, продолжил:

– Братья и сестры! Сегодня…, на первом съезде солдатских, имперских и народных комиссаров…, я хотел бы…, передать приветствие и наилучшие пожелания от Императора российского, вседержителя Николая Второго, Романова! – тут же последовали громкие аплодисменты. Мне показалось, что присутствующие в зале стали слегка заводиться и оживать. Ну правильно лежишь, вот так неделями на пролёт. Ни телевидения, не радио. Скукотища! И вот! Приезжает капитан со столицы, речи тут водит правильные, пряниками кормит на халяву. Почему бы и не поразвлечься? Они даже и не представляют, как я их всех тут сегодня «развлеку»! «Развлекуха» будет такая, что участникам «Манхэттенского проекта» будет икаться, «сцуко»! Кое-кто из них, возможно…, только возможно, не то что не станут теми, кем им было суждено стать в этом мире, но даже и не родятся. Уж я-то, этому поспособствую, если меня раньше не пристрелят или Николай-царь не отзовёт свой «супермандат».