Тристан вздрагивает от громкости моего голоса, но продолжает идти, пока не останавливается прямо передо мной. - Я пришел сюда, чтобы сказать тебе кое-что. - Его голос дрожит, как будто он нервничает, не понимаю отчего. Он никогда не нервничал рядом со мной. Это одна из его черт. Он поднимает руку, и на секунду я думаю, он собирается скинуть меня с крыши. Но вместо этого он дотрагивается рукой до лба, вытирая пот. - Я пришел сюда, поблагодарить тебя за спасение моей жизни в тот день. За то, что не оставил меня с передозом на обочине дороги. За то, что сделал искусственное дыхание и вызвал скорую. За попытку помочь мне с проблемами с Трейсом, когда я сам лез на рожон.
Его слова словно удар в грудь, горячие, болезненные, острые, раскрывают мой шрам, и я не никак не могу заглушить эту боль. - Я ничего не сделал... ты оказался там только из-за меня! Потому что я убил твою сестру!
- Я был там не из-за этого, - говорит он, сделав осторожный шаг в мою сторону. - Все, что происходит в моей жизни - не твоя вина, как и смерть Райдер не твоя вина. И Лекси.
Спотыкаюсь, шагая назад. - Перестань говорить это, ты чертов мудак.
- Почему? Это правда, - не сдается он. - То, что произошло... авария... это был просто несчастный случай.
- Да это так, - мой голос становится резким. Я знаю, что он не это имеет в виду. Он не может. Это невозможно. Никто и никогда не сможет простить меня. - Это была моя вина, и ты это знаешь, как и твои родители это знают.
- Мои родители запутались, и им нужно кого-то винить, - говорит он, шагая ко мне, его голос и шаги становятся все увереннее. - Но правда в том, что, если они действительно посмотрят на это, они поймут, что несчастные случаи происходят. Что вы просто оказались в неподходящем месте в неподходящее время.
- Перестань так говорить... это моя вина. Все это моя вина! - я отступаю, и моя нога чувствует край крыши. Мои слабые ноги немного трясутся, и Нова должно быть думает, что я падаю, потому что она бросается ко мне, но Тристан выставляет руку, останавливая ее.
- Нет, это не так. Ничто из этого не было твоей ошибкой. Ни Райдер. Ни то, что случилось со мной. - Если бы не ты, то я был бы мертв, - говорит он, и на этот раз его голос тверд, полон смысла, истины.
А затем подходит мой отец. Его голос не так тверд, но он говорит то, что я давно хотел услышать от него в течение очень долгого времени. - Пойдем домой, сынок, - говорит он, отойдя от рекламных щитов и приближаясь ко мне.
- У тебя его никогда не было! - срываюсь я на крик. - Ты ненавидел меня со дня моего рождения!
Он выглядит ошеломленным. - О чем ты говоришь? Конечно, я любил тебя.
- Нет, - говорю я, но мой голос начинает постепенно угасать, моя сила воли исчезает вместе с ним. - Ты винишь меня в смерти мамы так же, как в смерти Лекси и Райдер.
Он бледнеет, и начинает быстро подходить ко мне. - Это неправда. Куинтон, я...
Я поднимаю руку, стоя так близко к краю, насколько это возможно. - Не подходи, или клянусь Богом, я прыгну.
Как только я это говорю, Нова начинает плакать. Нет, не просто плакать, а истерично рыдать. Сначала я не могу понять, что я сделал, но потом, не смотря на мой воспаленный мозг, я вспоминаю.
- Пожалуйста, просто прекрати это, - говорит она, вытирая слезы с глаз, которые не могут остановиться. Она продолжает плакать, и Тристан выглядит так, как будто хочет успокоить ее, но немного остерегается. Наконец она перестает пытаться вытереть слезы и позволяет им течь, опуская руки. - Если ты меня любишь, тогда ты отойдешь с проклятого края этой крыши! - кричит она, ее внезапная волна гнева тревожит меня. - Потому что я не могу больше это терпеть... - Ее плечи содрогается от рыданий. - Клянусь Богом, если я потеряю еще одного человека, которого люблю, это меня убьет. - Еще больше слез. - Пожалуйста, просто спустись с крыши и прими помощь.
Ее слова и слезы сильно ударяют меня в грудь. Я не уверен, что именно, слова Тристана, моего отца, слезы Новы, гнев, просьба или факт, что она сказала «люблю», что заставляет меня отойти от края. Возможно, это комбинация всех этих вещей. Или, может быть, я просто так устал и выжат, что не могу найти силы, чтобы сделать что-нибудь еще. Как только я делаю шаг вперед, мои ноги подкашиваются. Я падаю на колени, не зная, что делать, что сказать, что думать или чувствовать. Как реагировать на все это. Часть меня думает, что это нереально. Что я мертв. Или под наркотиком. Что ничто из этого не происходит.
Хватаюсь за голову, пытаясь свернуться калачиком и исчезнуть. Не могу дышать. Не могу думать. Я могу только чувствовать. Все. Это слишком. Я тону в эмоциях.