Спасая Куинтона (ЛП)

Она пристально смотрит на меня, доставляя мне дискомфорт. Я так привык к людям, которые смотрят сквозь меня, как будто я невидимка, видя только наркотики и человека, которым сейчас являюсь, никчемное подобие того, кем был раньше. Начинаю забывать, каково это - быть на виду, и на долю секунды мне это нравится. Затем она отводит взгляд, и я чувствую, как будто умираю, мой мозг сигнализирует о боли в ногах, руках, груди - везде. Словно я разваливаюсь. Плохо. Руки начинают дрожать, сердце бешено биться, как только я это осознаю.

- Положи немного льда в пакет, - говорит она, щелкая пальцами кому-то. Я слышу бормотание и вижу Тристана. Он смотрит на меня сверху вниз, и его мутные глаза выдают, что он под чем-то, но я рад, что он вообще здесь и не похоже, что избит. - Чувак, ты хреново выглядишь, - говорит он с дурацким оскалом.

- Чувствую себя дерьмово, - бормочу, сумев поднять руку к лицу, чтобы протереть глаза. - Похоже, тебе удалось сбежать.

- Так и есть, и ты должен был бежать за мной, тупица... я думал, ты следом, пока не понял, что я один, - Тристан хихикает себе под нос. - Подожди, пока ты не увидишь себя в зеркале.

Его веселье, похоже, выводит Нову из себя, и она поднимается на ноги, поправляя свои шорты вниз, с горящей яростью в глазах. - Иди за гребаным пакетом для льда, - говорит она, не орет, но ее тон - холодный, резкий, суровый, и она отпихивает его. Это не та Нова, которую я помню, она меня пугает.

И она, кажется, слишком напугала Тристана, который поднимая руки, пятится спиной к двери. - Хорошо. Иисус, Нова. Не стоит сходить с ума по этому поводу.

- Ты еще не видел, как я схожу ума, - она указывает на дверь. – Теперь пойди и принеси чертов пакет.

После того, как Тристан выходит, она поворачивается к двери и говорит. - Что мне делать?

Не вижу, с кем она разговаривает, и мне приходится гадать, кто, черт побери, еще здесь. Делайла? Сомневаюсь, и не думаю, что она бы задала Делайле такой вопрос.

- Я не знаю, - кто-то ей отвечает. Все еще не могу увидеть, кто это, но могу сказать точно, что голос принадлежит девушке, и я ненавижу, как сильно радуюсь тому, что Нова здесь не с парнем.

Вдруг девушка с черными волосами и большими голубыми глазами появляется перед моими глазами. - Он выглядит... - она оценивает меня, потом смотрит на Нову. - Похоже, здесь не обойтись без больницы.

- Никаких больниц, - я хриплю. - У меня нет денег, чтобы заплатить за лечение -. И я не заслуживаю такого легкого исцеления. Я должен страдать за то, что убежал от своей смерти.

Нова неохотно смотрит на меня. - Куинтон, я действительно думаю, тебе нужно пойти в больницу. - Она опускается на колени на матрас, убирая длинные волосы в сторону, и наклоняется ближе ко мне. Ее пальцы мягко обхватывают мое запястье и, медленно двигая, она сгибает мою руку, чтобы я мог ее хорошо рассмотреть. Она в два раза больше, чем обычно, и моя кожа фиолетово-синяя. Даже там, где ее пальцы, кожа раздута, и кажется, что ее прикосновение должно доставлять боль, но все, что я чувствую, - это ее тепло. Боже, я так скучал по этому. Весь последний год я провел в замороженном состоянии, чувствуя отрешение от наркотиков и секса со случайными женщинами, и теперь она здесь, и мне кажется, что я горю.

- Это всего лишь ушиб, - говорю я, глядя на нее и не глядя на руку. Я хочу обнять ее, поцеловать, коснуться, но также я хочу, чтобы она ушла. Осталась. Ушла. Правильно. Неправильно. Лекси. Нова. Вина.

Вина.

Вина.

Вина.

Это все моя вина.

Когда мое прошлое настигает меня, я рывком одергиваю руку подальше от нее, неосторожно, и в этот раз я чувствую боль, но не реагирую на это. Вместо этого я, наконец, нахожу силы, чтобы сесть на матрас. Как только я оказываюсь в вертикальном положении, тело пронзает резкая боль и мне становится трудно дышать. Задыхаюсь, вцепившись за бок и согнувшись пополам.

- Что с тобой? - спрашивает Нова с искренним беспокойством, и это только затрудняет дыхание

- Нова, уходи, - хриплю, пытаясь сосредоточиться на дыхании, но это похоже на то, как будто меня ударяют снова и снова... мои мысли возвращаются к событиям сегодняшнего дня...

Джонни замахивается на меня монтировкой снова и снова. Я падаю на землю. Даже не знаю, почему я падаю, может просто устал стоять. Я готов сдаться и это происходит, когда он толкает тяжелым металлическим бруском мне в плечо, грудную клетку, пинает меня, ударяет, избивает раз за разом.

Я вижу в его глазах, что он хочет меня убить, и радуюсь этому, лежа в гравии, камни впиваются в мою кожу, и только голубое небо надо мной.