Спасатель

– Крахор – бог болезней. Защищает своих последователей от всяческих болезней, но взамен его последователям, нужно кого-нибудь заразить, иначе они начинают гнить заживо. Помнишь тех уродов, что напали на нас ночью…

– Конечно!

– Это были последователи Крахора. Чтобы исцелиться им нужно кого-то заразить и чем больше они заразят, тем здоровее они становятся. Из-за них иногда вымирают целые города.

– Бр-р… Кто еще есть в вашем миленьком пантеоне?

– Пхатория – богиня смерти и страха. Ей как и Болнасу тоже приносят прямые жертвы. Главной целью войн, что устраивают ее последователи – пленники, которых потом умерщвляют на алтарях.

– Понятно. Кто пятый?

– Вобар – бог войны, ярости и разрушения. Его адепты тоже не приносят прямых жертвоприношений. Последователи Вобара становятся тем сильнее, чем больше врагов они убили на поле боя. Вобар и Пхатория самые воинственные из всех, собственно между их последователями и идет непрекращающаяся война. Впрочем последователи Болнаса от них практически не отстают. Культы Болнаса, Вобара и Пхатории являются государственными, для этих богов строят храмы. В то время как Алкасту и тем более Крахору храмов не строят. Адептов Крахора преследуют все.

– Оно и понятно, мало кому хочется, чтобы у них вымирали целыми городами.

– Впрочем, они все друг друга ненавидят и режутся между собой. Им не мешает воевать между собой даже то, если они являются последователями одного культа, но при этом разные государства…

– Ну это тоже нормально.

«Христианам тоже ничего не мешало резать друг друга во имя Христа, особенно, – подумал Александр. – А уж если при этом есть какое-то различие в толкованиях каких-то догм, то и подавно режутся почем зря, как те же католики и протестанты или мусульмане: сунниты с шиитами».

– Мн-да… ну а светлые боги?

– Их нет.

– То есть, как нет?! А как же равновесие?! Свет и Тьма! Жизнь и Смерть…

– Вот так… Раньше были, а потом не стало, храмы в их честь были либо разрушены, либо захвачены. Хотя я слышала от одного старика, почти сумасшедшего, что это как раз светлые боги переродились в темных…

– Что же произошло, что они все стали такими моральными уродами?

– Случилась какая-то затяжная война длившаяся больше трехсот лет… Несколько поколений выросли не зная мира… Душевные страдания, физическая боль, и страх, эпидемии болезней и смерть вокруг довлели над людьми. Жажда жизни заставила отчаявшихся начать черпать силу из этих чувств, так и начали появляться эти культы Тьмы. Сначала их преследовали и казнили за кровавые жертвоприношения, но вскоре уже и власть имущие увидев, что поклонники Тьмы гораздо более сильны и живучи, тоже стали приносить жертвы, чтобы, чтобы стать сильнее и выжить. Как оказалось, не только боги влияют на людей, но и люди на богов и чем сильнее становились темные культы извратившие в своих ритуалах обряды поклонения в храмах, тем сильнее менялись они… И в конечном итоге боги стали тем, чем являются ныне.

– Да уж… а эти, что живут в болотах? Кому они поклоняются?

– Никому… Точнее мы тоже верим в темных богов, как в данность, ведь если в них не верить, то они никуда не денутся, но не поклоняемся им. В болото сбежали те, кто не принял богов и теперь мы добыча для охотников за ритуальными жертвами. Наши души считаются более ценными, чем души таких же последователей темных богов.

– Так не может быть. Люди в таких условиях отказавшись принять Тьму должны верить во что-то светлое, желать, чтобы все стало хорошо… Ведь ты же верила? Хотела верить?

– Да…

– И?

– Мы ждем избавителя. Верим, что придет тот, кто спасет нас и молимся об этом.

«Так, опять?!» – мысленно воскликнул Александр, наблюдая за тем, как снова лицо Лагуны преображается становится каким-то одухотворенным, а глаза приобретают фанатичный блеск.

– Когда меня схватили охотники, я возжелала, чтобы он пришел, спас меня от этой ужасной участи, возжелала этого как никогда сильно, всей своей душой и… появился ты.

– Вот блин…

«А ведь по времени события совпадают… – вдруг подулось Долгушину, соотнеся сроки своего попадания и пленения девушки. – Да ну на фиг! Еще не хватало поверить во всю эту муть! Да и как тут их спасать?!»

19

За изготовлением второго дельтаплана дело не встало, опять же опыт наработан и дело шло гораздо легче и быстрее. Вообще из трех парашютов можно было легко сделать четыре дельтаплана, а то и все пять, если сшить остатки. Ведь площадь парашюта сто квадратных метров, а параплана от двадцати пяти до тридцати квадратов. Прибавляем второй слой ткани, на переднюю часть конструкции в половину общей площади, итого сорок-сорок пять квадратов. Но конструкции были нестандартными, размерность больше раза в два…

– А можно я выкрашу своего дракона в красный цвет? – спросила Лагуна.

Ее дельтаплан тоже делали в виде дракона. Другое дело, что огнеметом Долгушин ее летательное средство оснащать в принципе не собирался. Да и не было необходимых ресурсов для этого, а даже если бы и были или будут (можно ведь и самому сделать баллоны было бы из чего), то все равно не стал и не станет. Опасно это. С огнем шутки плохи.