Спасатель (СИ)

Малышка лежит на кровати с закрытыми глазами и не двигается. Подхожу ближе и подношу ладонь к ее лицу. Дышит, но в отключке. И глубокой, она не реагирует на мои шаги и лежит, раскинув ноги и руки в сторону. На ней лишь трусики и сбившийся вниз лиф. Грудь оголена и мирно поднимается вверх-вниз с каждым вдохом и выдохом. Куда я смотрю, черт возьми? Подтягиваю простынь и укрываю ее, а потом беспокойно оглядываюсь по сторонам. Я ищу хоть что-то, может они пили в номере или что-то употребляли, ей ведь могли и подмешать. Но ничего, никаких подсказок.

Тогда наклоняюсь к ней и провожу ладонью по мягкой щеке. Она первое мгновение игнорит, но я нажимаю сильнее и она начинает хмуриться. И дергает рукой, желая отмахнуться, но выходит коряво.

— Алла, — зову ее и легонько встряхиваю за плечи. — Проснись.

Приходится повторить несколько раз прежде, чем она широко распахивает глаза и смотрит на меня пораженным взглядом. Я думал, у нее большие глаза, но сейчас они огромные и смотрят на меня как на врага. Будто это я виноват! Впрочем ничего нового, я у нее самый ужасный и признанный виновным по всем статьям.

Против тишины. Против неприкосновенности номера. Против воздержания.

Отлично, в общем.

— Я… я…

— Ты у себя в номере, — подсказываю ей, а сам вглядываюсь в нее и различаю симптомы, и ее зрачки мне чертовски не нравятся. — Ты что-то пила?

Она смотрит куда-то поверх моего плеча, пытаясь понять, где она. И когда до нее доходит, она порывается резко выпрямиться, но тело ее не слушается.

— Тише, тише…

— Что ты здесь делаешь?

Что я здесь делаю? Конечно! Мое присутствие — это же главная проблема!

— Мешаю трахнуть тебя двум уродам.

Она резко закрывает рот, хотя видно, что заготовила воздуха для длинной и недовольной фразы.

— К твоему счастью, успешно.

— Боже, — она просыпается и поднимает ладони, которыми начинает ощупывать свое тело через простынь, — Господи, нет, нет, как я могла так вляпаться…

— На тебе белье, выдохни. Ничего не случилось.

— Точно?

— Я слышу сожаление?

Малышка морщится, а потом уходит в свои мысли, видимо припоминая, как сложился ее вечер. У меня к ее вечеру добрая сотня вопросов, и я едва сдерживаюсь, чтобы не начать допрос с пристрастием прямо сейчас. Но ей все же нужно прийти в себя.

— Я отнесу тебя в душ, — встаю с кровати и замечаю ее недоверчивый взгляд, который почему-то воспринимаю как хлесткую пощечину. — Ты против?

— Не знаю… Мне плохо, в голове туман и странные ощущения.

— Сейчас дам воды.

Беру с тумбочки пластиковую бутылку и отвинчиваю крышку, после чего помогаю ей сделать несколько глотков. Малышка вновь затихает, и это так непривычно, что я пялюсь самым наглым образом. Но я никогда не видел ее такой тихой и спокойной. Хрупкой.

— Тебе что-то дали, — говорю, забирая у нее бутылку, за что она даже благодарит. — Синтетика, скорее всего. Или ты сама?

— Что сама?

— Балуешься таким?

— Пошел ты!

— О, а тебе уже легчает, — усмехаюсь и незаметно выдыхаю, пусть лучше огрызается и грубит. — Значит узнаешь меня и помнишь, на чем мы закончили наш предпоследний диалог.

Тогда она послала меня в задницу. А сейчас без уточнения направления. Уже прогресс. Наши отношения все-таки развиваются.

— Ой, у тебя кровь, — она вдруг замечает и указывает пальцем на мои сбитые костяшки. — Хреново выглядит…

— Только выглядит. Так мне вызвать кого-нибудь? Врача или полицию?

— Нет, только не это, — она мотает головой как заведенная, словно я предложил вызвать инквизицию по ее душу. — Лучше в душ. Мне нужно смыть с себя…

Она не договаривает, оно и не нужно. Я не дурак и сам же предложил. И я хочу отвлечь ее от случившегося дерьма.

— Черт, я не проверял твой душ! Вдруг там тоже акула.

— Ну хватит, Алекс.

О, она умеет произносить мое имя вслух.

— Просто вероятность ее появления там такая же, как на нашем пляже.

— Нулевая, — она послушно кивает. — Я уяснила. Я вообще-то тебя проверяла.

— Когда орала на весь берег?

— Было интересно, кого ты кинешься спасать в первую очередь.

Она произносит слова с сексуальным придыханием. И смотрит игриво, так что я догадываюсь, что ей подмешали. Кое-что расслабляющее и распаляющее.

— Кроме тебя никто не погибал, — произношу серьезнее.

— А если бы погибал?

Глава 17

Он полностью игнорирует мой выпад и просто указывает на дверь ванной. Что ж, да, надо помыться. Захожу в душ, закрываюсь в кабинке, включаю горячую воду и смываю с себя прикосновения тех двух уродов. Что ж… это научит меня немного прислушиваться к людям. К Алексу, например. Что он там говорил о “нагнет у стены”? Все верно, только не у стены и не нагнет, но все же это ужасно грустно.

Но еще больше напрягает то, что мне что-то подсыпали. Нет, понятно, что я не собиралась раздвигать ноги на второй вечер знакомства, но чтобы вот так, да еще и двое сразу. Неет, это выше моего понимания в принципе. Если бы не Алекс… я даже думать не хотела о том, что было бы… По тому, что я отнекивалась, но меня никто не слушал, поняла, что было бы все. Абсолютно. И вот фантазия уже в красках разрисовывала мне подробности того, каааак же это будет.