СПАСАТЕЛИ ВЕЕРА

В сотне метров от застывших людей проявился призрак всадника-гиганта на жутком звере, соединявшем в себе черты коня и носорога. Все узнали в этом звере жругра. Призрак плыл, колебался, покрывался сеточкой фиолетовых молний, становился совсем прозрачным или начинал светиться, но так и не достиг вещественной плотности. Он был похож и на старика в развевающихся лохмотьях (вылитый Праселк!), и на горбатого хаббардианца, и на гигантского медведя.

— Дуггур! — хладнокровно сказал Такэда, поднимая меч и отступая с ним.

— Он самый, оруженосец! Не совсем весь, но больше чем наполовину.

Ростислав понял, что речь идет о физическом воплощении многомерного существа. Игва Дуггур жил одновременно в сотнях «измерений» — миров Веера, и появился в своих владениях как коллективное существо, собрав множество своих «дублей» в одно тело.

— Не верил, что вы осмелитесь заявиться прямо ко мне домой, — продолжал всадник гулким басом, медленно приближаясь и нависая над людьми. — Вы наглее, чем я думал. Тем лучше, пора остановить вас, пока не наломали дров.

Взрослые попятились, собираясь вокруг Будимира.

Ростислав, отступая, подобрал гранату, спрятал за спину.

Появился Инсект, блистая хитиновой броней, словно обсыпанный алмазной пылью.

— Кого я вижу! — прогрохотал всадник насмешливо (разумеется, это был не голос — мыслепередача, отражавшая эмоции говорившего). — Мастер Формика сапиенс, бывший Собиратель Семерых собственной персоной! Разве мой пастух отпустил тебя?

— Меня освободили, — учтиво отозвался Инсект, покрываясь такой же сеточкой молний, как и Дуггур.

— Как это мило! Вечно люди вмешиваются в чужие дела и освобождают тех, кто этого не просит. Однако тебе не повезло, мастер, сегодня ты разделишь участь землян, зашедших непозволительно далеко.

— Меня много, — тем же тоном сказал Муравей Муравьев, раздваиваясь. — Вряд ли тебе удастся справиться со всем моим родом.

Инсектов стало четверо, потом восемь, шестнадцать, тридцать два. Вот уже перед всадником целое войско! Но Дуггур не испугался.

— Блефуешь, мастер, — захохотал он так, что небо потрескалось и с него на равнину посыпались металлические листы. — Это все фантомы, детей пугать.

Он взмахнул огромной рукой, и всё грозное муравьиное воинство заколебалось как отражение в воде, раскололось на осколки и блики, исчезло.

Инсект метнул яркую золотую молнию.

Небрежным движением ладони всадник отбил ее. Глаза его вспыхнули черным огнем. Людей шатнуло. Ростиславу показалось, что у него в груди сердце остановилось и замерзло.

— Бросайте, дядя Слава! — послышался тоненький пси-голосок Будимира. — У вас инферно-мина! Я его отвлеку!

Мальчик вдруг взвился в воздух, словно его швырнула катапульта, и вонзил в голову всадника ослепительно белый клинок энергетического разряда. Отбить его Дуггур не успел, хотя при этом не очень-то и пострадал, только лицо почернело, да фигура покрылась пульсирующими темными пятнами.

— Ах ты, микроб!

Всадник попятился, поднял над головой ало засветившиеся руки.

И в этот момент Ростислав выдернул чеку гранаты и метнул изо всех сил, помогая ей лететь мыслью и волей.

Граната, названная Будимиром инферно-миной, врезалась в лоб «коню-носорогу» Дуггура и взорвалась. Но не во все стороны, как обычная граната, а вовнутрь! Она оказалась чем-то вроде генератора свертки пространства в черную дыру.

В течение нескольких мгновений образовавшаяся черная воронка втянула в себя голову «коня», затем грудь, передние ноги и часть туловища всадника. Процесс этот развивался все стремительнее, начиная поглощать и почву, и пылающие ручьи, и самого Дуггура.

— Бежим! — крикнул Будимир.

Инсект, очнувшийся от атаки игвы, поддержал его на уровне силы, и землян увлек тоннель хроноперехода, в последний момент унесший их из гибнущего «дворца» Дуггура.

Глава 5

Олирна приняла беглецов, как всегда, дружелюбно и приветливо, несмотря на свою незаживающую рану — Мировую Язву, след великой битвы светлых и темных сил, происшедшей за тысячу лет до появления на ней Посланника, отца Будимира.

Инсект высадил своих пассажиров — в отличие от Вольха и Рамага он не тащил их на себе, а внедрял в свою энергооболочку — в лесу, возле избы старухи Ягойой. Он был настолько измотан борьбой с Дуггуром, потерял столько энергии, что еле смог пробить хронобарьер между мирами. А ушел в свой мир только спустя несколько часов, кое-как подпитавшись светлой силой местной природы.

Земляне тоже нуждались в отдыхе и, не сговариваясь, устроились спать кто где мог: Такэда и Ростислав — в избе, на лавках, Суховы — возле избы, на охапках травы. Судя по слою пыли на полу избы, на лавках и столе, а также по отсутствию следов, хозяйка в свой дом так и не заявлялась.

Проспали почти сутки. Без тревог и волнений. Словно спали у себя дома на Земле, как и все законопослушные добропорядочные граждане, уверенные в том, что их охраняет закон и государство.