Спасение души

— Да, — выдыхаю я, тяжело дыша в ожидании, когда он растянет меня всей своей длиной.

— Ты моя, — выдавливает он в тот момент, когда врезается в меня одним сильным толчком.

Я вскрикиваю, выгибая спину, и впиваюсь зубами в нижнюю губу. Наслаждаясь жжением от того, как он наполняет меня, когда я прижимаюсь к нему. Его руки перемещаются на мои бедра, впиваясь пальцами в мою кожу, чтобы остановить мои движения.

От резкого укола мой рот приоткрывается в беззвучном крике, когда он шлепает меня, прежде чем снова схватить за бедро.

— Такая жадная. Эта киска моя для наслаждения, — рычит он. — Моя, о которой нужно заботиться.

Я чувствую, как его член дергается внутри меня, заставляя меня вздохнуть со слабым всхлипом.

Затем он начинает толкаться сильно и грубее, его ногти впиваются в мою кожу, когда он использует мои бедра, чтобы трахать меня глубже. Кончики моих сосков трутся о холодный камень на изгибе его бедер.

Я уже чувствую головокружение, кайф от нарастающего удовольствия, обжигающего мое тело. Мои внутренние стенки сжимают его, побуждая войти еще глубже. Мои руки отчаянно ищут, за что бы ухватиться.

Но затем его рука обхватывает мою челюсть, приподнимая меня, прижимая спиной к своей груди, пока он продолжает трахать меня. Ударяя в то место внутри меня, из-за которого моему телу хочется обмякнуть в его объятиях.

— Такая чертовски теплая и тесная, — хрипит он мне в ухо, крепче сжимая мою челюсть.

Татуировки на его руках — единственное ожерелье, которое я когда-либо охотно надену снова.

— Я чувствую, насколько ты близко. Твоя киска пытается заглушить мой член тем, как она засасывает меня глубже.

Его толчки жестоки, когда он выходит до самого кончика, прежде чем снова войти. И его ритм неумолим, он никогда не ослабевает. Мои внутренние стенки трепещут. Мышцы нижней части живота начинают напрягаться, когда мой оргазм приближается к краю обрыва.

— Оооо! — я вскрикиваю, когда его другая рука скользит по моему телу, пока он не надавливает на мой набухший клитор. Он двигает пальцами круговыми движениями, от которых у меня перед глазами появляются звезды.

— Вот и все, — подбадривает он. — Кончай на мой член. Позволь мне почувствовать, как ты сжимаешься вокруг меня.

Его грязные слова сводят меня с ума. Все внутри меня сжимается так, что я не могу дышать. Тьма застилает мне глаза на пике оргазма. Метка на моей ладони пульсирует и разгорается теплом.

— Дрейвен! — я кричу во всю силу своих легких, пока оргазм не выбивает воздух из моих легких. Моя спина выгибается, когда каждый мускул в моем теле напрягается.

Это слишком. Я не знаю, хочу ли я оттолкнуть его или притянуть ближе, но это не имеет значения. Он не прекращает вонзаться в меня, не прекращает массировать мой клитор, пока волны удовольствия прокатываются по моему телу.

Тяжело дыша, мое зрение медленно возвращается в фокус. Его бедра начинают неровно подергиваться, когда он кряхтит. Дыхание Дрейвена прерывистое, когда он рычит, тепло его оргазма разливается внутри меня, мои внутренние стенки все еще пульсируют вокруг него.

Он крепче прижимает меня к себе, поворачивая мою голову, захватывая мои губы в обжигающем поцелуе. Пик его оргазма проходит, но он продолжает медленно входить в меня. Заставляя мой и без того сверхчувствительный клитор снова затрепетать.

Я чувствую его зубы на своих губах, когда он улыбается мне в рот с понимающей ухмылкой.

— Мне нравится, какая жадная для меня твоя киска.

— Только для тебя, — задыхаясь, произношу я ему в губы.

Он стонет, грубо сглатывая, когда наклоняет голову, чтобы прикусить мою шею.

— Давай приведем тебя в порядок, — мягкий поцелуй смягчает боль от его зубов. — Как бы мне ни хотелось погружать свой член в тебя всю ночь, нам нужно отдохнуть.

Правдивость его слов возвращает меня к тому, что мы должны сделать. Это ноющее беспокойство снова просачивается в мой разум.

— Мне страшно, — эти два слова вылетают у меня без раздумий. Но когда мы вдвоем в темноте, я чувствую, что мои секреты в безопасности. Что их не будет, когда взойдет солнце.

Он выходит из меня, когда я поворачиваюсь к нему лицом, кладу руку на шрам у него на сердце.

— Я боюсь потерять тебя, — шепчу я.

Обхватив ладонями мой затылок, он грубо притягивает меня к себе, прижимаясь своим лбом к моему. Наши глаза закрываются, мы не хотим, чтобы эта ночь заканчивалась.

— Этого не произойдет, — в его голосе звучит боль.

Когда я снова открываю глаза, его пронзительно-голубые уже устремлены на меня.

— Я никуда не уйду, — его челюсть сжимается, когда он прерывисто выдыхает. — Я никогда не смог бы оставить тебя.

Но вспышка того, что выглядит как страдание, мелькает в его радужках, прежде чем исчезнуть. Как будто этого никогда и не было.

Независимо от того, сколько раз я проверяю, я не нахожу никакого беспокойства в его глазах до конца ночи. Даже когда он моет меня в ванне, усадив мое тело у него между ног, а вокруг нас клубился пар. Тишина была комфортной, пока он осыпает нежными поцелуями верхушки моих плеч.