Спасение неизбежно

молодого бойца запоминается ощущением изготовления новой

шестеренки для военной машины. Изготовленная из биомассы

сырая шестеренка, минуя склад, в розовой упаковке доставляется

механикам в погонах.

Капитальное ТО машины проводилось полвека назад. Парадные

слои краски маскировали коррозию. Ржавые наросты покрывали

механизмы. Наросты жадности и безделья покрывали мозги

механиков. Спиртовые протирания усугубляют разложение.

По войскам поползли слухи. Операторы ЗАС, члены семей

командования, военные заказчики с выпученными глазами.

Человеческий фактор способствовал возникновению ужасам.

Коктейль ужаса приготовил человеческий фактор на основе

недостатка информации. Ядерная война с пришельцами не самая

крепкая смесь.

Взвод Лаптева не раскидали по ротам. Шестеренки закалял

потомственный сталевар с горячим сердцем и твердыми руками.

Визг тормозов пронзил сухой майский воздух. Солнечный луч

перекатился по капоту УАЗа. Автомобиль колом встал перед

входом в казарму. Лаптев выдернул ключи, на бегу расстегнул

кобуру. В расположение влетел на звуки чрезвычайного

происшествия.

Слева от тумбочки дневальный боролся с сослуживцами. За

спиной решетка оружейной комнаты, нападавшие - 4 земляка.

Кавказцев пытаются удержать трое солдат. Стук сапог по

доскам пола, черные следы подошв, дребезг решетки, звук

падающих тел, сопение – вольная борьба без применения ударной

техники.

Короткий тупой грохот ударил по перепонкам. Звон упавшей

гильзы накрыл шелест осыпавшейся штукатурки.

- Прекратить! Становись! Равняйсь! Смирно! - Опустив

пистолет, Лаптев изрыгал команды, надеясь на условный рефлекс.

Джаватханов молниеносным движением выхватил штык-нож

с пояса дневального, только тогда повернулся в сторону

командира. Тусклое лезвие - продолжение руки, в черных глазах -

бешеные всполохи.

- Дай нам уйти, лейтенант!

Лаптев сунул руку в карман, достал ключи от УАЗа.

Настороженные взгляды кавказцев следили за движениями. Ключи

бряцнули на тумбочку, Лаптев сделал шаг назад. В ту же секунду

штык-нож

пробил

деревянную

поверхность,

бартером

Джаватханов схватил ключи. Кавказцы подобрали вещмешки, в

наступившей тишине вышли из расположения.

- Что случилось, Магомед? Где прапорщик?

Дневальный вращал глазами, крылья носа раздувались,

- В каптерке. - В голосе Сагдуллаева обида на земляков

смешивалась с гордостью выполненного долга.