Спасенная в неволю

– Ну что, шлюшка?! – весело обращается ко мне этот урод. – Готова пустить в дело свои девственные дырочки? – он касается рукой, своей мерзкой шершавой ручищей, моего живота, а затем скользит вверх, вынуждая меня сотрясаться от всхлипов. – Видит Бог, я хотел, чтобы ты была первой, красавица, член на тебя третий день стоит без устали, да Мрачный распорядился вас по порядку драть… Даже жаль тобой делиться. Красивая, сука! – хватает меня за лицо, больно сжимает щеки, от чего всхлипы сменяются бесслёзными рыданиями. – А, может, прямо здесь тебя распечатать?! Выдолбить прямо на этом грязном матраце? А?

Мужчина поворачивает мою голову на бок и проводит языком по лицу, от самого подбородка до линии роста волос, оставляя после себя противный влажный след. Прокуренное дыхание мгновенно забивается в ноздри, и меня снова мутит. Его действия вызывают новый приступ тошноты. Гадко. Так гадко, что я отдам все что угодно за возможность сдохнуть прямо сейчас.

В подвале холодно, но мое тело горит, пылает от истерики, заполнившей меня до отказа.

Всегда думала, что в такие моменты люди слышат шум в ушах, слышат собственное сердце, отбивающее панические ритмы прямо в голове. Но это не так. Моя сердечная мышца просто отключается, сжимается в маленький комочек, прилипнув к рёбрам. Она едва заметно сокращается, замедляя своим еле уловимым биением все процессы в организме.

– Ладно, – мужчина оставляет в покое мое лицо, – пора идти, красотка.

Я мотаю головой, желая прекратить все это, но мужик мгновенно хватает меня за волосы и тащит за собой, тянет, вынуждая двигаться за ним. Я то и дело спотыкаюсь босыми ногами о невидимые препятствия, и он дергает меня сильнее, навсегда оставляя пряди между пальцами.

Я снова молю о пощаде. То бубню под нос, то ною во весь голос. Сама не понимаю языка на котором говорю. Наверное, я схожу с ума. Теряю себя с каждым шагом по мере приближения к выходу. Мы останавливаемся у самой двери и мужчина снова обращается ко мне, запрокидывая мою голову назад, заставляет смотреть на себя:

– Будешь хорошей девочкой, может быть уболтаю Мрачного сохранить тебе жизнь. Себе возьму. Будешь дырки свои подставлять, пока не надоешь. Так что старайся лучше, если жить хочешь! – противно усмехается, обрисовывая мою незавидную судьбу.

Если не отпустят, пусть лучше убьют… Не хочу так жить. Мужчина вталкивает меня в комнату, продолжая удерживать за волосы, точно боится, что сбегу. Но как? Куда бежать? В помещении ещё несколько человек. Я не могу сосчитать их. Пять? Шесть? Не знаю. Перед глазами все плывёт от страха, и я сжимаюсь в маленький комочек, когда вся эта группа практически одновременно начинает двигаться в мою сторону. Господи! Они же разорвут меня. Просто разорвут. Я зажмуриваюсь. Это конец.

Внезапно возникшие громкие звуки, заставляют мужчину отшвырнуть меня в сторону. Я падаю на пол, не в силах понять что тут происходит. Мгновенно бандитам становится до меня никакого дела, они бросаются на источник шума все разом.

Смысл происходящего доходит до сознания лишь тогда, когда помещение наполняет рокот оглушительных выстрелов. За ним следует возня, истошные вопли и нескончаемый поток нецензурной брани. Сию же минуту становится до истерики страшно. А ведь я наивно полагала, что бояться сильнее, чем мне пришлось буквально секундами ранее, просто невозможно.

Зажмуриваю глаза и практически на ощупь заползаю за диван, прячась от вооруженной потасовки. Зажимаю рот ладонями, будто это реально может меня спасти. Если каких-то пять минут назад мне очень хотелось умереть, то сейчас почему-то возникло непреодолимое желание жить. Цепляться за жизнь из последних сил, и ни в коем случае не разжимать пальцев.

Вжимаюсь в спинку дивана, притянув колени к груди. Только бы не заметили! Только бы не заметили! Когда бандиты переубивают друг друга – убегу, пусть грязная, пусть без одежды, но это все не так важно, когда находишься на пути к свободе.

– Босс, здесь девка! – меня хватают за плечо и резко дергают вверх, вынуждая показаться из укрытия. – Пристрелить?

Услышав последнее, я начинаю дергаться в руках незнакомого мужчины, ища спасения, но замираю, когда замечаю громадную скалу, надвигающуюся в нашу сторону. Какая-то невидимая сила заставляет меня сжаться. Напрячься до кончиков пальцев и громко сглотнуть.

Здоровенный мужчина подходит совсем близко и бесцеремонно хватает мое опухшее и влажное от слез лицо за щеки. Безразлично крутит мою голову сначала в одну сторону, потом в другую, точно приценивается.

– С собой берём, – распоряжается он лишенным эмоций голосом, а внутри меня наравне со страхом начинает закипать возмущение. Как это с собой? Разве я вещь, чтобы можно было так со мной обращаться? Но на деле возразить не получается. Попробуй только тут рот раскрыть! Такой верзила, как муху ведь одними пальцами прихлопнет. – На вот накинь на неё, – говорит он подельнику и снимает с плеч тяжелый темно-серый пиджак, в который меня можно будет окрутить раза четыре.