Спасенный любовью

В эту ночь Харт не собирался оставаться дома, но мысль о том, что Элинор уедет, очень ему не понравилась. Ему вдруг подумалось, что если он выпустит ее из своего дома, то она снова исчезнет в Гленардене, в своем убежище. А это место, несмотря на разрушавшиеся стены, всегда казалось Харту неприступным.

— Но ты вроде бы сказал, что у вас там декораторы? — проворчал он.

— Да, верно. Но мы потеснимся. Кстати, я передам Изабелле твои наилучшие пожелания. — Мак красноречиво посмотрел на брата и добавил: — Но ты не приглашен, Харт.

— Я в любом случае занят. Позаботься, чтобы Элинор благополучно вернулась домой, ладно? Лондон — очень опасное место.

— Да, разумеется. Я сам провожу их с отцом до дома.

Харт вздохнул с облегчением, но тут Мак с улыбкой подошел к нему почти вплотную и тихо проговорил:

— Только не разбей ей сердце снова. А если разобьешь, то я так тебя отделаю, что будешь произносить речи в парламенте, сидя в инвалидном кресле.

— А ты позаботься, чтобы она вернулась домой, — проворчал Харт.

Мак кивнул и тотчас заявил:

— И все же помни, что мы, Маккензи, разбиваем все, к чему прикасаемся. — Он ткнул в Харта пальцем в грудь. — Так не разбей же ей сердце.

Харт не ответил, и Мак наконец ушел.

Харт же взял ключ из ящика стола, подошел к шкафу с портретом отца и надежно запер его.

Жить у Харта оказалось для Элинор не так уж трудно, потому что герцог редко тут появлялся.

Присутствие Элинор в своем доме он объяснял всем знакомым выдумкой о том, что граф Рамзи прибыл в Лондон для проведения исследований в Британском музее для своей следующей книги и якобы он, Харт, предложил обедневшему графу комнату в своем доме. А Рамзи, естественно, прибыл в сопровождении своей дочери и по совместительству — ассистентки. К тому же Мак и Изабелла помогли избежать лишних сплетен, переехав к Харту вместе с детьми и слугами на другой день после прибытия Элинор — когда декораторы начали ремонт в их спальных комнатах.

Герцог сказал Уилфреду, что Элинор будет печатать письма на машинке «Ремингтон», которую он выписал из Америки, а также станет заниматься корреспонденцией и помогать Изабелле в проведении многочисленных приемов. Секретарь Харта молча кивнул — он привык к странным распоряжениям своего хозяина.

К проживанию в доме Харта на Гросвенор-сквер лорд Рамзи отнесся спокойно, а вот его дочери было трудно привыкнуть ко всему этому великолепию. В Гленардене, доме Рамзи близ Абердина, в любую минуту можно было ожидать, что из стены выпадет кирпич или от дождя протечет крыша. Здесь же кирпичи не выпадали, вода с потолков не капала, а расторопные, хорошо вымуштрованные слуги неизменно спешили открыть перед Элинор дверь — куда бы она ни направлялась.

Что же касается лорда Рамзи, то он, казалось, получал удовольствие, игнорируя домашний распорядок, — вставал когда хотел, шел на кухню за едой, когда был голоден, затем собирал свои тетрадки и карандаши в небольшой саквояж и отправлялся в город. Мажордом пытался ему объяснить, что герцог специально держал заложенный экипаж, чтобы лорд Рамзи мог поехать, куда захочет, но граф все равно ходил в музей пешком или ездил на омнибусе; он вдруг обнаружил, что ему нравятся омнибусы.

— Только представь, — рассказывал Рамзи дочери, явившись домой как-то вечером, — всего за пенни ты можешь поехать куда угодно и увидеть множество людей. Это так интересно после домашнего заточения…

— Бога ради, отец, только не говори об этом Харту, — попросила Элинор. — Герцог хотел, чтобы ты вел себя как аристократ и ездил в его экипаже с удобством и роскошью.

— Для чего? — Граф пожал плечами. — Ведь так я могу увидеть гораздо больше. А ты знаешь, что на Ковент-Гардене кто-то пытался обшарить мои карманы? Раньше по моим карманам никто не лазил. Но воришкой оказался всего лишь ребенок. Маленькая девочка. Я извинился перед ней за то, что у меня ничего нет, и дал ей пенни, который оставил для поездки на омнибусе.

— А что же ты делал в Ковент-Гардене? — осведомилась Элинор с беспокойством. — Ведь это далеко от музея.

— Знаю, моя дорогая. Просто я свернул не туда и шел очень долго. Поэтому так поздно явился домой. Мне пришлось неоднократно обращаться к полицейским, пока я не нашел дорогу.

— Если бы ты ездил в карете, то не блуждал бы по городу — заметила Элинор, обнимая отца за плечи. — И по карманам твоим никто не шарил бы. И мне не пришлось бы волноваться.

— Глупости, дорогая. Полицейские в большинстве случаев оказывают помощь. Тебе не стоит переживать за своего старого отца. Занимайся своими делами.

По блеску в его глазах Элинор поняла, что отец знал, что делал, а прикидываться рассеянным ему просто нравилось.