Спаси меня

Гарри почти пришел в себя, когда Малфой накренился, заваливаясь набок. Он ухватил Драко за бедра, чтобы поддержать, и тот ахнул от удовольствия. Раньше Драко очень боялся, когда Гарри касался его, но теперь все изменилось. Ласковые сильные руки медленно прошлись по его бедрам, икрам, талии, и Драко очень быстро кончил.

Белесые капли падали на живот Гарри, стекали по пальцам Малфоя, пока тот с силой терся о его пах. Несколько содроганий, протяжный вздох - и Драко наклонился вперед, обнимая его за шею, одурманенный, пресыщенный и абсолютно довольный. Гарри не удержался и начал нежно поглаживать его по спине, пока тот восстанавливал дыхание. Он был ошеломлен произошедшим. Голова пошла кругом, когда он начал понимать, что это можно считать настоящим сексом. Он только что занимался сексом! С парнем! А именно - с Драко… и это было потрясающе! Малфой прильнул к его шее, и Гарри вздохнул и вздрогнул от удовлетворения и эйфории.

Дух, живущий в Гарри, содрогнулся от отвращения. Это было самое ненавистное чувство из всех существующих, и его волны накрывали собой существо, в котором он нашел приют. Это было невыносимо! Духу были нужны страх и ненависть, до сих пор лишь они питали это существо и выходили в виде ярости и жажды разрушения. Волдеморт начал бороться единственным способом, каким мог: он потянул за ниточки сомнения и страха, и хоть он ослаб от стремительной атаки любви и счастья, его усилия не были напрасны.

Гарри пребывал в гармонии с миром (перепачканный спермой и очень довольный Драко дремал у него на груди), когда безжалостное подсознание начало изводить его сомнениями из-за произошедшего только что.

Он ведь мог остановиться и подождать, когда кончится действие Веритасерума и Драко придет в себя, но не сделал этого. Драко был опьянен зельем, а он не сильно сопротивлялся. Ему очень понравилось, несмотря на то, что Малфой совершенно не отдавал себе отчета в том, что делает. Он перестал думать об этом, как только любовник взял в рот его член. Он был ничуть не лучше, чем в том утреннем видении. Он мог точно так же изнасиловать Драко, наплевав на то, что тот тоже должен был иметь право выбора.

Мог он честно сказать, что не сделал бы ничего подобного? К тому же недавно Драко удержал его от нападения на сознание Кингсли. Он убивал людей, и не нескольких, а дюжины. Он был бесчувственным убийцей, весьма преуспевшем в своем деле. У него не было оснований верить, что он не причинил бы Драко вреда… если бы в достаточной мере разозлился.

Гарри всю жизнь был вынужден терпеть людей, приписывавших ему массу недостатков и пороков. Вернон и Петунья Дурсли, Северус Снейп… журналисты, поливавшие его бесконечным потоком оскорблений в своих статьях, а также люди, желавшие ему добра. Чаще всего ему инкриминировали глупость и безрассудство, без конца повторяли, что у него чрезмерное самомнение, жажда всеобщего внимания, что он мошенник и законченный эгоист. Он старался не думать об этом, поскольку большинство его обвинителей были предвзяты, но порой… порой Гарри спрашивал себя: а что если они правы? Сейчас был именно такой момент. У него свело желудок и начала болеть голова. Поттера почти поглотила в ненависть к самому себе, когда Драко зашевелился.

Малфой поднял голову, и Гарри оторвался от своих размышлений, поймав слегка расфокусированный взгляд серых глаз. Драко приложил палец к его губам, у него был такой серьезный вид, что Гарри сбился с мысли и целиком сосредоточился на любовнике.

- Чшш, любимый. Дл… должен сказать тебе.. В`жное. Прис… про-сти, Гарри. В тв`ем сердце… тьма. Ты… д`лжен отп… отпустить. Тольк` любовь. Толь-ко любовь. Я люблю тебя, Гарри.

Драко неловко поцеловал его в губы и опять опустил голову, дыша спокойно и размеренно, время от времени что-то бессвязно бормоча. Однако его бормотание отдавалось в ушах Гарри колокольным звоном, и он не мог отделаться от ощущения, что произошло что-то очень важное. Что-то, имевшее отношение непосредственно к ним, и хотя Поттер не понимал значения этих слов, они оставили неизгладимый след в его душе.

Головная боль утихла, а столь явное свидетельство любви Драко позволило ему ненадолго прогнать свои страхи. Было невозможно настолько плохо думать о себе, любуясь счастливой улыбкой на сонном лице блондина. Малфой не выглядел изнасилованным или испуганным, но усталым, счастливым и чертовски очаровательным. Гарри смотрел, как медленно поднимается и опускается его грудь, и слушал сонное дыхание до тех пор, пока и сам не уснул.

Создание, обитавшее в груди Гарри, возражало против столь умиротворенного состояния. Окруженное чувствами, которые жгли и раздражали его, оно спряталось внутрь, зарываясь поглубже, преследуемое добрыми эмоциями, которые отчаянно ненавидело. В другой раз оно ударит в правильное место. Ослабевшее, маленькое, оно могло лишь ждать и надеяться, что наступит подходящий момент. Эти радостные чувства не были вечными, они так же подвержены колебаниям, возрастая и угасая, как и все человеческие эмоции. Надо лишь дождаться очередного приступа злости.