Спаси меня

Белла тряхнула головой, опустив глаза на ноги. А у нее здоровские слипоны, черные на высокой белоснежной подошве. И в них чертовски удобно танцевать. Интересно, а темные кеды Алекса такие же удобные?

«Мм, а сегодня он в джинсах», – подумала она, громко вздохнув.

– Поздоровайся, – снова послышался голос подруги.

Ах, да, они же до сих пор играли. Никаких минусов к карме, только плюсы!

– Здрасьте, – на выдохе сказала Белла, часто моргая. Именно так ей удавалось держать в фокусе серьезное лицо Алекса.

– Вы присаживайтесь за наш столик, мы будем очень рады, – сказала Катя, сильнее сжимая руку именинницы, которой снова пришлось тряхнуть головой, чтобы остановить дотошное кружение. – Правда, Белл?

– Да, мы будем очень рады, – медленно повторила она ее слова.

– Спасибо, но я не один здесь.

Белла протяжно выдохнула и уставилась на Алекса. Он говорил Кате, что приехал сюда с другом и снова поблагодарил за приглашение, а качающаяся именинница тем временем смотрела на его губы, и пыталась что-то определить…

Такой знакомый был его голос. Даже сквозь громкие звуки музыки она слышала эти вибрирующие нотки, и почему-то именно сейчас, в полумраке и на свежем воздухе она чувствовала необъяснимую похожесть с…

Чем?

Этот голос что-то напоминал ей, вот только все кружилось перед глазами и она никак не могла остановить пьяную карусель, чтобы поразмыслить.

– А где ваш друг? – спросила Катя.

Алекс кивнул на танцплощадку, бросив на Беллу мимолетный взгляд:

– Веселится.

– И правильно делает! Ой, это же моя любимая песня! Не могу пропустить! – захлопала Катя в ладоши и развернула Беллу к себе. Обняв ее, она прошептала: – Ты должна сделать Алексу три признания! Помнишь об этом?

– Угу.

– Три сокровенных признания и поцелуй!

– Угу. То есть… Не-е-е-ет.

Взглянув на подругу с вытаращенными глазами, Катя улыбнулась ей и тихо добавила:

– И напоминай ему как можно чаще, что ты – кокос. Это твое задание. Ты ведь не трусиха, верно? – Бросив взгляд в сторону, она широко улыбнулась и громко воскликнула: – Герман! Милый, а иди-ка ты ко мне, все хотела потанцевать с тобой!

И снова эти кокосы. Белла ненавидела кокосы, в особенности эту жуткую стружку на тортах, которая застревала в зубах.

Да при чем здесь кокосы, когда речь идет о поцелуе!

– Не-е-е-ет, – протянула она, качая головой. Да, она немного перебрала, но не настолько, чтобы лезть с поцелуем к незнакомому человеку!

К Алексу.

Он привлекательный.

Но у него есть девушка!

– Не-е-е-ет! – ухмыльнулась она снова, качая головой.

– Все нормально?

Белла медленно подняла на мужчину косые глаза и нервно хмыкнула.

– Все в порядке?

– Я – кокос, – вдруг заявила она, недовольно сложив руки на груди. Если бы ей сказали быть апельсином, то она бы улыбалась во весь рот и даже гордилась этим. Но какой-то кокос… Фу, гадость!

Алекс неторопливо засунул руки в карманы джинсов и слабо пожал плечами:

– Вижу, все в полном порядке.

Белла с подозрением оглядела его и цокнула:

– Уж больно вы серьезный какой-то. Впрочем, ладно, – отмахнулась она, выставив перед ним ладонь.

Сделай это.

Просто сделай.

– Раз, – загнула она мизинец, – признаю, я жуткая трусиха! Стараюсь изо дня в день этого не показывать, ну, смеюсь там, улыбаюсь, веду какие-то беседы, а внутри все равно что-то тревожит и не дает покоя. Я всегда чего-то боюсь, хотя настойчиво уверяю себя в обратном.

Задумчиво выдохнув, Белла чуть покачнулась и оглядела Алекса снизу вверх. Его серьезная физиономия позабавила ее, и поджав губы, чтобы не рассмеяться, она деланно нахмурилась и загнула перед его лицом безымянный палец:

– Два – практически всегда я чувствую себя одинокой. Как какая-нибудь героиня из книги, – засмеялась она, запнувшись о свою же ногу. – Ну, у которой все очень и очень пло-о-о-хо. На женской печали, знаете ли, и строится большинство сюжетов. Кто-то обидел, кто-то унизил, кто-то запугал и прочее. На самом деле, это не так уж и важно, но ведь я же никогда и никому об этом не говорила, значит, может сойти за признание, верно? – Облизав сухие губы, она лениво загнула средний палец и не спеша перевела глаза вдаль, где вздымались в небо светящиеся высотки. – Еще я ненавижу май. Просто потому что этот месяц самый поганый и он испортил мне жизнь. Забавно, я же родилась в мае, – хохотнула она, но тут же с досадой опустила голову и небрежно расставила руки в боки.

Что там дальше? Поцелуй?

Ладно. Надо покончить с этим.

Задрав голову, она протяжно вздохнула и пары алкоголя с цитрусом врезались в лицо Алекса. Он даже заморгал.

– Простите, – икнула она, прикрыв рот. – Не лучший момент, чтобы целовать вас, – усмехнулась она и снова икнула. – Вернемся к этому чуть позже, ладно? Я закончу дело, надо только отдохнуть немного. А, я – кокос.

Развернувшись на пятках, она снова икнула и побрела к столику.

– ЭЙ, БЕЛЛ! – окликнула ее Катя, выглянув из танцующей толпы. – ИДИ СЮДА!

Закинув в рот одинокую гренку с чесноком, Белла побрела к подруге, по пути больно стукнувшись бедром о чужой столик с пустыми стаканами.