Спаси меня

– А мы не скоро приедем.

Белла усмехнулась:

– Знаешь, кем я мечтала стать? Психо-о-ологом. Как же моя мать ненавидела это слово. Ее прям наизнанку выворачивало, – засмеялась она. – Я хотела работать с людьми, слушать их, помогать словом что ли… А мой подлый дядечка называл их беспомощными. В общем, как ты уже успел заметить, работаю я отнюдь не психологом. И во всем виноват тот чертов май.

– Мне пока сложно понять, о чем именно идет речь.

Протяжно выдохнув, Белла распахнула глаза и снова уставилась в потолок:

– Я заканчивала школу, сдавала экзамены и была решительно настроена противостоять своей неугомонной мамочке.

– Она не хотела, чтобы ты…

– У-у-у-у, еще как! – перебила она, с горечью усмехаясь. – Била посуду, орала, как настоящая истеричка, но я все равно упорно шла к своей цели. И книжки какие-то читала… Она бы смирилась с моим выбором, – задумчиво добавила она, опустив голову. – Но, тут, как говорится, что-то пошло не так. Пришлось просто взять, запульнуть все это на мусорную свалку и делать то, что хотела она. – Тут Белла коротко засмеялась и взглянула на сосредоточенный профиль Алекса. – Пожалуй, это как раз тот случай, когда я делала то, что мне говорили…

– Что же случилось?

Белла хмыкнула и покосилась на освещенную фонарями дорогу. Она вновь осознала, что пьяна. Ведь иначе бы молчала, как рыба. И уж точно не села бы в чужую машину. Ее исключительная бдительность дала маху, ну, и что с того?

– Белла, что случилось? – повторил Алекс, взглянув на нее.

Она лениво пожала плечами и снова откинула голову, мечтая о бутылке воды. Во рту было слишком сухо.

– Я и сама превратилась в того беспомощного «людя», – хмыкнула она. – Себе-то помочь не могла, а как же тогда с другими работать?

Автомобиль свернул вправо, оставив позади центральный бульвар.

– Что случилось, Белла?

Ей очень хотелось спать. Плавная качка убаюкивала, а мысли, подобно мозаике, то собирались в полноценный рисунок, то рассыпались на сотни частей. И вот сейчас надо бы взять эти непослушные мыслишки и собрать в единое целое, но черт возьми, как же это трудно было сделать.

– Ну же, Белл, что произошло?

– Мне нельзя говор-р-рить.

– Почему?

Согнув колени, Белла прижала их к груди и склонила голову, не падая вперед лишь благодаря пристегнутому ремню безопасности.

– Это опасно для меня, – процедила она, сонно.

– Ну, мне-то ты можешь доверять. Я умею хранить секреты.

Она улыбнулась:

– Вообще-то, я никому не говорила об этом!

– Ты можешь доверять мне, Белла.

Хмыкнув, девушка зевнула:

– Мне почему-то тоже так кажется. Ты поэтому всегда такой задумчивый, потому что хранишь много секретов?

– Именно поэтому.

– Ладно. Если так, то я расскажу тебе. – Она попыталась открыть глаза, но тяжелые веки не поддавались. – Когда моего дядю грабили, я была в его доме и пряталась. Меня никто не видел, а я… Я кое-что увидела. А потом меня обнаружили. И сказали, что убьют, если расскажу что-то полиции. И я молчала, потому что очень боялась. Со мной постоянно говорили психологи… А я ведь тоже хотела стать психологом… – Она зевнула, крепче прижав к себе ноги. – Но слишком боялась за свою жизнь и не могла думать больше ни о чем.

Автомобиль снова свернул.

– А что ты увидела?

– Когда?

– Когда пряталась. Ты сказала, что увидела «кое-что», когда пряталась.

– Ну… Мм… Татуировку за ухом у одного грабителя. Крестик, как в картах. Не люблю играть в карты, а ты?

– Тоже не люблю. Белла, ты этого до сих пор боишься? Что… Кто-то причинит тебе вред?

– Это не ва-а-ажно. Но я никому не говорю свой адрес, даже номер телефона. Хотя, Герман-чудик, узнал его от Сони… Я тогда занервничала, – она снова зевнула и поежилась, вспомнив кислые дольки лайма. – Фу… И тебе я тоже не скажу свой адрес. Ты меня не проведешь своими разговорчиками… А ты боишься чего-нибудь?

– Все чего-то боятся.

– И что же пугает тебя?

– Ты.

– Согласна, немного перебрала, но клянусь, я этого не хотела…

– Я не об этом, Белл, – с досадой тихо сказал Алекс.

Она слабо хихикнула:

– А-а-а! Значит, поэтому ты не пригласил меня на свидание, да? Потому что боишься? И все-таки ты стра-а-анный. А почему ты такой заботливый?

– Тебе кажется.

– Не-е-ет. Еще ты одинокий. Иногда я вижу это в твоих глазах. Тебя кто-то обидел?

– Нет, Белла. Обижаю только я.

– Пфф, да ты еще и врунишка. И все-таки, я думаю, что тебя кто-то обидел. Вот почему у девушек есть спасители, а у мужчин нет?

– Какие спасители?

– Ну, вот смотри, ты – мой спаситель. Я ведь вчера чуть не умерла, когда тот мужик назвал меня… какой-то фруктиной или … Неважно… Фу… А ты спас меня. Хотя, меня задевает, что ты не хочешь даже поужинать со мной просто так, ну, да ладно…

– А ты хочешь?

Белла зевнула и на пару секунд подняла одно веко. Алекс смотрел на дорогу отрешенными глазами.

– Люблю роллы, между прочим, – улыбнулась она, снова погрузившись в темноту.

– Буду иметь в виду.

– Когда-нибудь и я спасу тебя, Алекс.

– Обещаешь?

– Угу… – протянула она, утопая в сладостной тьме. – Только мне нужно немного поспать, хорошо?

– Конечно. Ты не будешь ругаться, если проснешься в моей квартире?