Спаси меня, мой талисман!

Занифа слушала, покорно кивала. Недвига, глядя на нее, успокоилась: может, и вправду поняла девушка, что деваться ей некуда? Старуха права, ох как права. Вот ведь Недвиге сколько пришлось терпеть, оттого и жива покуда. А мало ли рабынь изводят себя, неизбежному противятся, не понимая, что жизнь их ничего не стоит. Сама о себе не побеспокоишься, никто тебя не пожалеет.

Занифа больше с тетушками не препиралась, а тем более не говорила о том, что задумала, понимая, что они ее не поймут и посчитают ее действия бессмысленными. Но Занифа чувствовала, что не может иначе – за отца надо отомстить.

Весь день Занифа бродила по коридорам дворца, вспоминала детство, мать, отца, смотрела в окна на Итиль, любовалась небом, солнцем. Свою комнату она исходила вдоль и поперек, задумчиво глядя на привычные с детства предметы. Чувствовала, что больше никогда их не увидит. То, что задумано, не прощается.

Несколько раз она спрашивала себя: «Готова ли я действительно принести себя в жертву за отмщение? Ведь если все удастся, наказание будет суровым. Готова ли я на смерть?» Думала и отвечала сама себе: «Да, готова! Если не я, то кто? Как еще остановить злодея?»

Из потайного местечка в нише стены Занифа достала маленькую коробочку, вынула оттуда твердый комочек яда.

Занифа попыталась вспомнить, о чем шептала ей мама, когда показывала этот тайник с ядом. Вроде она говорила, что с помощью него можно устранять неугодных людей.

«Ах, мама, если бы ты знала, для кого я берегла его все эти годы», – с горечью подумала девушка, открывая перстень Тенгизы. Засунув в него яд, Занифа захлопнула камушек, будто дверь закрыла в собственную жизнь. Она убьет бека, она отомстит за отца, за мать – и пусть будет, что судьбой предначертано. Теперь ей уже все равно – она решилась.

Вечером рабыни принесли воду, вымыли Занифу. Одна из рабынь держала в руках приготовленный полупрозрачный наряд. Его прислал бек. Занифа смотрела на наряд с отвращением. С чьего плеча он снял его? Какая наложница оказалась в немилости?

Вымывшись, Занифа велела рабыням удалиться.

– Но, госпожа, мы должны одеть тебя, – запротестовала было одна из них.

Занифа гневно свела брови, и девушки поспешно покинули покои. Они не знали, что дочь кагана никогда ни на кого не кричала, никого не ругала и с детства была сама добродетель, не умея долго сердиться на людей. И гнев ее сейчас был показной и никому не причинил бы вреда.

Занифа оделась сама, старательно поправила складки наряда. Затем позвала Недвигу.

Женщина вошла робко. Она с утра всем нутром чувствовала неладное в поведении племянницы, но та держалась вроде бы как всегда, и настораживало лишь то, что она не хотела говорить о предстоящей ночи.

Занифа бросилась в объятия тетки, уткнула лицо в ее шею.

– Ну, ну, Занифа, – Недвига сама чуть не плакала, понимая состояние девушки, – ничего не бойся. Все мы когда-то через это прошли. Куда деваться? Я верю, что все будет хорошо… Может, ты даже полюбишь его…

– Никогда! – воскликнула Занифа, потом вдруг стала совсем спокойна, будто и вправду смирилась. – Прощай, Недвига.

Хотела добавить что-то еще, но не смогла и вихрем вылетела из комнаты, боясь разоблачения.

Недвига постояла в растерянности. Подозрения роились в голове, но она и представить себе не могла, что надумала племянница. Она вышла следом, но коридор был уже пуст, и даже стража покинула свой пост.

Занифа шла, ведомая рабынями, в сопровождении стражи, стараясь не думать о деле, не гадать заранее, как все произойдет. Ведь она совсем не знала, что будет делать мужчина, и надеялась, что на месте разберется.

Бек, обнаженный по пояс, стоял у окна, когда Занифа вошла. Рабыни и стража остались по ту сторону двери.

– Вот и любовь моя пришла, – пропел бек, широко улыбаясь, показывая ровные белые зубы.

Невольно Занифа зарделась от приятных слов и тут же позабыла, зачем пришла. Мужчина подошел, взял ее руку в свою шершавую ладонь, погладил. Ласка была нежной, успокаивающей. Занифа подумала, что совсем недавно мечтала о ней, когда подсматривала за беком в потайную щелку. Дальше поглаживания фантазия ее не простиралась, а реальность оказалась намного лучше.

Вениамин наклонился, легко коснулся ее губ своими, обнял одной рукой за талию, другой за шею.

– Ты вся дрожишь, – удивился он мгновение спустя. – Ты боишься, Занифа?

– Да, – девушка покраснела.

Бек ухмыльнулся.

– Сколько тебе лет?

– Шестнадцать.

– И ты не знаешь, что происходит между мужчиной и женщиной? – удивился бек.

– Мне никто об этом не рассказывал.

Тема была щекотливой, будоражила нервы, Занифа туго соображала, чувствуя лишь горячую мужскую близость.

– Ничего, мы это исправим, – улыбнулся Вениамин, снова притягивая девушку к себе.

Он чувствовал ее трепет, но приписывал это совсем другому чувству и, может, был чуточку прав, поскольку Занифа действительно на время потеряла голову и отдалась истоме и блаженству, исходящим от мужчины. Но лишь на время…

Бек тихо, но настойчиво продвигал Занифу к кровати, и она не заметила, как оказалась в ней.