Спаси меня нежно

Агния до такой степени углубилась в воссоздание образа дома, что не заметила, как воздух вокруг нее, привычно колыхнувшись, пошел рябью. Как Каир, наблюдавший за происходящим, сложил руки перед грудью и прислонился лбом к кончикам пальцев. Как комната коттеджа исчезла, растворилась в небытии.

– Агния!

Радостный и одновременно встревоженный крик Лаки вернул девушку к действительности.

Она распахнула глаза и с облегчением выдохнула:

– Получилось.

Еще несколько перемещений, и она к ним привыкнет.

Только… Только она предпочитает перемещаться в объятиях Ивара.

– Агния! – еще один женский вскрик. – Дорогуша, мать твою, ты уже опрокинула Изляра на лопатки?

Агния огляделась по сторонам и перевела дыхание. Оказалось, у нее неплохо получается мысленно воспроизводить запечатленное. Она телепортировалась в гостиную, которая скоро превратится в зал заседаний.

Лаки, облаченная в привычное для нее сари, стояла у окна. Сегодня на ней не было украшений, и она не ослепляла своим видом. Скорее, пыталась скрыть болезненную бледность.

Олесия, закинув ногу на ногу, сидела на диване. На стеклянном столике стояла бутылка с виски. Домэн с Леоном коршунами нависли над Ведьмой с искаженными от злости лицами.

Ничего не изменилось.

Агния перевела дыхание и натянуто улыбнулась.

– Разборки отменяются. Нет, Олесия, никого я на лопатки не опрокинула.

– А как же тогда Изляр тебя так быстро отпустил?

– Взял и отпустил. Просил тебе привет передавать.

– Ой, нет, – Олесия замахала руками. – От его привета уже горький привкус во рту появился.

– Может, это от виски, что пьешь второй час? – хмуро заметил Домэн и отошел от нее на приличное расстояние. От греха подальше.

– А я всем предлагала. Никто не захотел. А у меня стресс.

– Не знал, что ты у нас такая нервная, – словесная дуэль продолжалась.

– Милок, я не у вас, я у себя.

Олесия, покачнувшись, встала на ноги и направилась к Агнии.

– Почему-то мне кажется, что нам, девочкам, надо уединиться? Я права?

Глаза Ведьмы оставались кристально чистыми, ни малейшего намека на опьянение.

– Права, – у Агнии сложилось твердое убеждение, что постоянное употребление спиртного Олесией не более чем умело разыгранный фарс. Отвлекающий маневр. Ладно, чем бы Ведьма ни тешилась, лишь бы помогала.

– Лаки, ты с нами?

Сестра Ивара кивнула.

Мужчинам их затея не понравилась, о чем они и поспешили сообщить.

Домэн преградил дорогу, выразительно скрестив руки на груди.

– А вам не кажется, что мы тоже имеем право знать, что происходит?

– Терпение – высшая добродетель, – съязвила Олесия и, проходя мимо мужчины, как бы ненароком провела рукой по его бедру.

Домэн вздрогнул, глаза налились кровью, а тело стремительно начало увеличиваться в размерах. Шелковая рубашка затрещала по швам, ремень на джинсах лопнул, сами джинсы еще держались. На лице мужчины появилась синяя вязь, уже знакомая Агнии.

Такую она видела в комнате Ивара…

– Домэн! – голос Лаки прозвучал непривычно резко. Черты лица у девушки тоже изменились. Впервые за время знакомства Агния увидела, как из мягкой приветливой девушки она превращается в холодную властную хозяйку положения. Глаза прищурила и пытливо посмотрела на готового трансформироваться Воина.

Тот дышал тяжело, рвано.

Но пытался сдержаться.

Верхняя губа мужчины нервно задергалась, обнажив удлинившиеся клыки.

Агния вздрогнула. Да, с кем ей приходится иметь дело? Что или кто скрывается за брутальной внешностью тех, кого во многих мирах принято называть Воинами?

Домэн услышал Лаки. Резко развернулся на каблуках, раздраженно бросив:

– Пусть она держится от меня подальше, – и с этими словами вышел из гостиной.

Леон покачал головой.

– Девочки, вы перегибаете палку.

– Леон, мы поговорим, потом обо всем сообщим вам, – все тем же голосом произнесла Лаки.

Они прошли на кухню.

– Ну? – от нетерпения Олесия стала притопывать ногой. – Какое условие поставил Изляр? Что он хочет от тебя?

Агния посмотрела на застывшую в молчаливом ожидании Лаки. Перевела взгляд на Ведьму и с примесью горечи усмехнулась:

– Не только от меня, суккуба. Он желает увидеть танец. В моем исполнении. И твоем. Танец одалиски.

Лаки приглушенно выругалась и, подойдя к шкафчику, полезла за спиртным.

Лимит ее терпения закончился.

Олесия замерла.

А потом рассмеялась, откинув голову назад.

– И когда приступим к обучению? Надо полагать, танцевать его ты не умеешь?

Глава 4

Во второй раз страшно уже не было.

А возможно, организм уже просто устал бояться.

За прошедшие три дня поняла – размышлять, гадать на кофейной гуще, спорить и ругаться можно сколько угодно. Ничто не заменит действий.

Три дня, проведенных в танцах.

Час за часом.

До изнеможения.

До пота.

До дрожи в ногах.

Когда ты думаешь – все, больше не сможешь натянуто улыбаться, покачивать бедрами, призывно трясти грудями.

Когда ироничный голос Ведьмы готова возненавидеть.

А та, словно насмехаясь, говорит:

– И это секс в твоем исполнении, дорогуша? Слабоват, я хочу сказать. Двигай бедрами, да призывнее! Покажи, на что ты способна, суккуба!