Спаси меня от меня самого

Джонатан был ассистентом в офисе коронёра[28] Bakersfield, поэтому он постоянно работал с трупами и это добавляло в его образ какую-то дикость, сумасшествие. В конце концов, он пошёл к экстрасенсу, чтобы узнать, должен ли он поехать играть с нами. Экстрасенс сказала ему, что это будет выгодно для него, уехать из Bakersfield, переехать в Лос-Анджелес и присоединиться к группе. Следуя этому совету, он поехал в Лос-Анджелес, чтобы познакомиться с нами в офисе нашего менеджера Ларри. Реджи и я сразу же узнали Джонатана со времени в Compton Junior High. Его лицо было таким же, но теперь на голове у него были большие дреды. Он рассказал нам о том, как ходил к экстрасенсу и как она сказала ему, что однажды мы все будем иметь большой успех. Он также проиграл нам кассету, на который была запись как экстрасенс рассказывала ему о будущем. Я не знаю, верил ли я в тот момент, что эта женщина действительно могла предсказать будущее, но в тот момент всё это звучало очень хорошо и обнадёживающе.

На следующий день после того, как мы встретились с Джонатаном в офисе Ларри, мы пошли в нашу студию в Анахайме, чтобы впервые сыграть вместе. Первая песня, которую мы сыграли для Джонатана, была песней, которая впоследствии была названа "Need To" и мы можем сказать, что уже с той первой песни наша музыка потрясала его. Он тут же, немедленно начал пытаться составить слова к нашей музыке. У нас была крошечная студия и мы не могли действительно услышать то, что он пел, поэтому Реджи, Джеймс и я старались встать поближе к колонке, чтобы услышать как он поёт. Когда мы, наконец, услышали его голос поверх нашей музыки, у всех на лицах была улыбка от уха до уха. Все мы знали, что он прекрасно подходит нам, больше чем кто-либо, с кем мы играли прежде.

Джонатан немедленно присоединился к группе. Он оставил свою работу в офисе коронёра, захватил свою девушку и они оба отправились со мной и Дэвидом в Huntington Beach. Я понимал, что мы начали делать что-то по настоящему большое. Я чувствовал, что экстрасенс действительно умела предсказывать будущее, и я был полностью уверен, что мы получим контракт с рекорд-лейблом. Наш новый вокалист был хорош, наша музыка была хороша и мы становились только лучше.

Оглядываясь назад на LAPD, и даже Toy, ни одна из групп, которую я упоминал прежде, на самом деле всерьёз никогда не распадалась — по настоящему это всегда были только Дэвид, Реджи и Джеймс с различными фронтменами. И каждый фронтмен принёс что-то другое к их звуку. Ричард, вокалист LAPD, проводил линии с Энтони из Red Hot Chili Peppers[29]. Corey привносил что-то от Лейна Стейли из Alice in Chains[30]. Джонатан был тёмным, депрессивным, тощим пугалом, в то же время он был громким, реальным и уникальным.

Каждый раз, когда в группе появлялся новый фронтмен, группа меняла имя. К тому же, когда я присоединился к группе, также изменилась и музыка. И теперь с Джонатаном группа изменилась снова. Вывод: мы не могли продолжать носить имя Creep.

У Джонатана была идея для нового названия. Он предложил, чтобы мы назвали группу "Korn", и нам всем понравилось это. Это казалось своего рода жутким, потому что это напоминало нам всем о том фильме "Children of the Corn". (У Джонатана также была вопиющая история о названии Korn, которое он получил от инцидента с некоторыми гомосексуальными друзьями в Bako, но мы не будем входить во все детали здесь.)

С Джонатаном на борту и продюсером Россом, мы начали писать совершенно новые песни, и было ясно с самого начала, что Джонатан внесёт целый тёмный край к нашим записям песен. Его чувства вопили об ужасном детстве, которое он пережил. Так как у меня была своя куча проблем, происходящих от моих проблем детства и проблем с моим отцом, я сосредоточился вместе с ним на этой теме также, как и остальная часть группы. Все мы чувствовали себя связанными в некотором роде, потому что большинство из нас пережили ту же самую боль, когда мы были детьми. Боль от игнорирования тебя, боль от не понимания наших отцов нас. У каждого из нас были подобные проблемы с нашими отцами, когда мы были детьми. Наша боль была болью, которую много наших поклонников разделит позже. Это было клёво — чувствовать себя злым и выражать свои чувства через нашу тяжёлую музыку.

Мы также решили, что нам нужны прозвища, просто чтобы немного отличаться, и так как мы проводили много времени вместе в детстве, мы вернулись назад к своим воспоминаниям из детства, чтобы придумать прозвища. У трёх из нас были прозвища, которые дали нам наши друзья, высмеивающие нас. Я уже говорил вам о том, как меня стали называть "Head". Так как это было прозвище, под которым я был известен длительное время до Korn, я остановился на нём. У Джеймса по настоящему длинные мизинцы на ступнях, что делает его ноги похожими на ноги обезьяны. Поэтому мы назвали его "Munky". Он решил писать прозвище именно так странно, главным образом, чтобы отличаться.