Спаси меня, пока не поздно (СИ)

Он легко смеется и топит сигарету в пепельнице, которая стоит между нами. Садится обратно. Натан ждет, когда я докурю свою. Он боится, что я спалю его дом, не затушив маленький огонек смерти.

— Смешно, значит, — можно легко прочитать угрозу в моем приглушенном голосе.

Одной рукой откидываю одеяло, прикрывавшее меня, и подмигиваю невозмутимому типу. На мне только трусы. Он ведет себя так, словно я это делаю по пятьдесят раз на дню и вовсе не удивлен. Сгибаю ноги в коленях, закидываю одну на другую и вновь затягиваюсь, глядя на него в упор. Сигаретный дым вновь вырывается из моего рта.

— Давай так, — стараюсь говорить как можно сексуальнее, только плохо, что практики не было давно, — я даю переспать со мной, а ты отпускаешь меня. — Быстро переворачиваюсь на живот, отчего чуть не падаю в обморок. — И я даже не пойду в полицию, чтобы написать о похищении.

— Ничего не выйдет.

— Почему? — сползаю аккуратно с кровати, встаю на четвереньки, лишь бы меня не вывернуло, не чувствую сил в ногах. — Не нравятся женщины?

— Нравятся, — говорит он, наблюдая, как я подползаю к пепельнице и стряхиваю серость с сигареты. — Не нравятся только те, кто собой за что-то платят.

Тяжело дышать, очередной приступ вот-вот накатит, и я впаду в беспамятство. Соглашался бы уже, пока мои мозги будут блуждать в очередных потемках. Сейчас я кажусь сама себе какой-то шлюхой. Но это уже не важно, ниже-то мне падать некуда. И дико хочется дозы.

Медленно подползаю к нему, опираюсь ладонями о мужские колени и привстаю до уровня глаз Натана. Сигарета, зажатая меж двух пальцев, чуть дымит, прижимаясь фильтром к его ногам в джинсах.

— Наверное, тебе просто никто не предлагал, так? — наши никотиновые дыхания перемешиваются, когда я приближаю свое лицо к его. — Но вот она я, перед тобой, голая и готовая. М? Дальше будешь проповедовать мораль?

Его взгляд на секунду устремляется к моей груди, а потом он снова смотрит на меня. С довольной улыбкой беру сигарету в рот, заметив, как он сглотну слюну. Мужчины такие…предсказуемые.

— Ну, давай, сделай, что хочешь.

— Чего хочу, да? — медленно говорит он, поднося руку к моему лицу и доставая изо рта сигарету. — Как скажешь, Эйприл. — Он обхватил губами сигарету и затянулся. — Вставай и иди к кровати, ложись и жди.

Белое облачко встретилось с моим лицом.

— Я..я…

— Давай не томи, Эйприл. Хочу, чтобы ты лежала на кровати, окей?

Мне странно. И я откровенно не понимаю, от чего меня потряхивает, от страха, холода или начинающейся волны боли и бреда? Правда, я не ожидала, что он согласится. Честно, я не готова вообще к такому повороту, просто в какой-то момент подумала, что будет разумно добиться от него какой-то подобной сделки, и вся эта затея спонтанна.

Муть в голове, не дает нормально мыслить, где-то боковым зрением я вижу Брэдли, который, так же как и мы курит и ухмыляется. В одно мгновение я покрываюсь капельками пота, и мне становится страшно душно и жарко. Кровать теперь для меня становится монстром.

Что же я делаю?

Ложусь на спину и со страхом смотрю, как мужчина приближается ко мне. На полпути наклоняется и поднимает с пола пепельницу, тушит остаток сигареты и продолжает движение. Рука доктора берет что-то рядом со мной, и я с еще большим удивлением обнаруживаю, что меня укрывают одеялом.

— А теперь попробуй уснуть, так будет легче. Вот чего я хочу.

И Натан просто уходит, в который раз запирая дверь на ключ.

А я продолжаю трястись и закрываю лицо ладонями.

— Какая же я дура.

Затем приходят самые ужасные муки, что я только испытывала.

Акт 6. О тех, кого с нами нет

Тягучая, темная кровь быстро заполняет шприц, мне холодно в том месте, где игла вошла в вену. Скучное зрелище, если честно. Клонит в сон после всего-того, что я недавно пережила. Хочется, наконец, по-настоящему выспаться и, как ни странно, поесть. Натан отложил в сторону жгут, внимательно наблюдая за моей кровью в его руках.

— Так, — он аккуратно достает толстую иглу и прижимает ватку, пропитанную спиртом к коже, — согни в локте.

Вокруг свежего прокола легко видны следы оттого, что я недавно сама себе ставила. Побледнеют ли когда-то эти темные точки? Кажется, что я родилась с ними. Уже так привыкла к собственным рукам без единого намека на живое от укола место.

Последний бред был долгим. Волосы ужасно спутаны, глотка саднит, а глаза слипаются от усталости. Мне чудились странные картины. Незнакомые мне люди приходили в эту комнату и разговаривали со мной в тот момент, пока меня колотило на кровати, заставляло ворочаться, тяжело дышать и потеть. Будто кто-то выставил температуру в комнате до «сдохни, человечишка». Вот уж не знаю, приходил ли в те моменты Натан, но когда я проснулась, то окно в комнате было открыто, а в воздухе витал стойкий запах каких-то лекарств. Он мне что-то давал? Колол? Из-за рези в глазах я так и не смогла найти свежих проколов на коже.

Сегодня утром, как только я открыла глаза, он пришел ко мне с набором юного лаборанта.

— Зачем ты берешь у меня анализы?

Натан захлопывает крышечку непонятной пластиковой пробирки, которую еще недавно присоединял к игле.