Спаси меня, пожалуйста!

– Все не так. – Спичкин вздохнул и взъерошил шевелюру. – Ладно. Вы пейте, я скоро.

Он ушел.

– Будешь? – Ангелина протянула Оксане термос.

– Не хочу.

– Как хочешь. Почему ты пошла в полицию?

– Они бы вас убили. Как пить дать.

– Тебе, значит, жалко меня стало?

Оксана молча кивнула и потупилась.

– А Андрея? Его не жалко? Он же хотел тебя выручить…

– Я не знала! Клянусь, правда не знала! Тема сказал, что просто хочет поговорить с ним. Просто поговорить! Андрей сильный, Тема не смог бы с ним ничего сделать. А потом я увидела в лесу этих… Стас придурок, отморозок. Они меня спровадили, а сами остались. Тема мне потом врал, что Андрей уехал. Я и поверила, как дура. Только когда эсэмэску прочла, почувствовала – что-то неладно.

– Что ж ты сразу не пришла? Мы бы вместе в полицию пошли, еще днем!

– Легко сказать! Не пускали они меня, силком держали возле себя. Я еле убежала. И сразу в ментовку.

Снаружи послышался какой-то шум. Оксана глянула в окно:

– Нашли! Они его нашли!!

Ангелина вскочила, расплескав остатки чая, выпрыгнула из машины и кинулась к людям, сгрудившимся у края леса. С дороги подъезжала «Скорая».

– Пустите! – Она с ходу врезалась в толпу, пытаясь пробиться сквозь камуфляжные спины. – Он умер?

– Жив, – произнес кто-то тихо. – Без сознания. Кровью истек. Ножевое в живот.

Ей, наконец, удалось заглянуть внутрь людского кольца, и она увидела лежащего на куске брезента человека. Лицо белое, в синеву, одежда вся в крови.

– Ну-ка, разойдитесь. Дайте пройти, – скомандовал над Ангелининым ухом строгий голос. Над раненым склонились врачи «Скорой». – Пульс нитевидный. Зрачки не реагируют. Кома. Грузим его. Всем отойти.

Ангелина стояла и смотрела, как Андрея кладут на носилки и заносят в машину.

– Он выживет? – спросила она у пожилой женщины-врача.

Та мельком глянула на нее из-под очков:

– Вряд ли. Такая кровопотеря. Но шанс всегда есть.

– Можно поехать с вами? Я… – Ангелина осеклась.

Прямо перед ней стоял Спичкин. Лицо его по-прежнему было каменным и неподвижным.

– Девушка, отойдите и не путайтесь под ногами. Дорога каждая секунда. – Врач бесцеремонно отодвинула ее в сторону. Хлопнули дверцы «Скорой», взревела сирена, загорелась синяя вертушка.

– Спасибо тебе, – тихо сказала Ангелина и погладила Спичкина по плечу. – Спасибо, Глеб. Я твоя вечная должница, никогда не забуду.

– Ерунда. – Он дернул плечом, и ее рука соскочила вниз. – Я отвезу тебя домой. Иди в машину. Ксюша, отведи ее.

Тут только Ангелина заметила Оксану, безмолвно стоящую за его спиной.

– Пойдемте, – непривычно мягко проговорила та.

– Можно на «ты». – Ангелина медленно двинулась к машине. – Я ненамного старше тебя.

– Хорошо, давай на «ты».

Они сидели в автомобиле и подавленно молчали. Спичкин все не шел.

– Как ты думаешь, он выживет? – тихо спросила Ангелина у Оксаны.

– Думаю, да. Он же спортсмен. Спортсмены сильные, живучие.

Ангелина кивнула. Несколько минут висела пауза.

– Я видела твоего отчима, – все так же вполголоса произнесла Ангелина. – Хороший мужик. Любит тебя. Переживает.

– Только воспитывать меня не надо, – резко сказала Оксана, – и так тошно. Тему посадят теперь из-за меня.

– Туда ему и дорога, твоему Теме, – не удержавшись, зло проговорила Ангелина. – Убийца!

– Не надо. – Оксана дернулась, как от удара. – Я любила его.

– Как можно его любить? Он же настоящий бандит, мерзавец.

– Сердцу не прикажешь. – Она вздохнула и отвернулась, давая понять, что разговор окончен.

Ангелина сидела и думала о том, что Оксане всего 16. Откуда она может знать о любви? Вот она, Ангелина, в свои 20 еще никого не любила. Так, чтобы без колебаний пожертвовать собой – точно нет. А Оксана жертвовала. Терпела, страдала, прощала. Зачем? Почему?

Передняя дверца распахнулась, и Спичкин устало плюхнулся на сиденье:

– Ну, девчонки, поехали.

Они сначала завезли домой Оксану, потом поехали к Ангелине. Был первый час ночи. Спичкин высадил ее у подъезда.

– На чай не напрашиваюсь, – проговорил он сухо. Вообще вид у него был неважнецкий, совсем не похожий на обычный, бравый и самодовольный. Ангелина обняла его и поцеловала в щеку:

– Еще раз спасибо за все.

– Да ладно, не стоит благодарностей. – Спичкин, опустив стекло, наблюдал за тем, как Ангелина идет в подъезд. – Пока!

– Пока. – Она помахала ему рукой и скрылась за дверью.

В прихожей, несмотря на поздний час, горел свет. Ангелина заглянула на кухню и ахнула: вокруг царили чистота и порядок, стены начисто покрашены, на полу плитка – идеально однотонная, светло-бежевая, с аккуратно замазанными тонкими шовчиками. Она, затаив дыхание, прошла в гостиную. Файзали и другой рабочий собирали в мешок инструменты. Все было на месте: обои, ламинат, потолочные плинтусы.

– Хозяйка, мы законьчиль. – Файзали гордо оглядел комнату.

Ай да Спичкин! Просто гений какой-то. И как ему это удается – быть в нужном месте в нужный момент и со всем справляться? Ангелина поспешно сбегала в спальню, взяла деньги, приготовленные для расчета с таджиками и, вернувшись, протянула Файзали:

– Вот. Я что-то еще должна? За срочность?