Спаси меня (СИ)

С ума сойти, она тоже русская, теперь понятно откуда они знают наш язык и почему так хорошо на нем говорят. Я-то думала это просто из-за любви к нашей стране, вот дурочка же.

Али все это время молча попивал свой чай и даже не морщился, как в прошлый раз. Неужели мои умения в кулинарии становятся намного лучше?

— Спасибо, дети, — она поднимается, а я чуть ли не прыгаю от счастья, услышав, что она назвала детьми нас, не одного Али, а и меня тоже, — но мне уже пора, надеюсь в скором времени встретимся в нашем доме за ужином и тогда познакомимся по всем правилам, хорошо? Али, не затягивай с обидами, помнишь на моем примере, какого это не общаться долго с родителями, правда же?

— Ладно, но знай, это только ради тебя, — он снова целует ей руку, а она ласково обнимает его за плечи.

— Хорошего вечера, Настя.

На эмоциях от этого дня тоже целую ее руку и судя по довольным переглядам матери и сына, они приятно удивлены моим жестом. Надо будет позже расспросить подробнее историю её новой жизни, вдруг найду в ней что-то полезное для себя.

Провожаю женщину до двери, а когда возвращаюсь, Али уже с кем-то говорит по телефону. Чтобы не мешать, тихо усаживаюсь на диванчик и допиваю свой давно остывший чай. М, а и правда вкусно получилось, какая я стала молодец!

Оставшись наедине со своими мыслями, думаю, ну что за день сегодня выдался, обалдеть можно. События все удивительнее и удивительнее. Интересно, Али расскажет, о чем они говорили с мамой, пока я готовила чай? Или это секретный разговор, который касается только членов их семьи? В любом случае, лезть с расспросами с моей стороны неуместно, лучше дождусь пока сам решит сказать, если он вообще захочет это сделать.

— Кемаль звонил, — отключается и сразу же переводит свое внимание на меня, — говорит нашёл нашего свидетеля. Тот даже не уезжал никуда из города, только район поменял на элитный, да и домиком дорогим обзавёлся, видно хорошо тогда ему заплатили.

— И что теперь? — Внутри все сжимается комом плохого предчувствия, слишком уж далеко мы заходим и страшно представить, чем все может для нас закончиться. Те люди не побоялись убить моих родителей, что им стоит проделать тоже самое и с нами?

— Хочу слетать в Москву и наведаться к нему в гости, попробую заставить выложить нам все, как было. По правде говоря, совсем не уверен в его раскаянье, но попытаться стоит, у меня есть кое-какие рычаги давления, — подмигивает мне с хитрой ухмылкой на губах.

Я вся на нервах. А он спокойно так берет орешек с подноса и закидывает его в рот, я же вдруг представляю, будто он это хищная рыба, вот так легко пережевывающая нашего свидетеля со всеми его потрохами. Встряхиваю головой, прогоняя из неё всякие глупости. Умом что ли уже тронулась?

— Я с тобой полечу? — Заранее знаю ответ, но попытка не пытка, правда же?

— Нет, Настя, тебе лучше пока не высовываться, — садится рядом и переплетает наши руки, нежно поглаживая подушечки пальцев, — тот урод все ещё рыщет в поисках своей жены, а я совсем не готов тебя ему отдать, — поворачивается в мою сторону и наши лица оказываются в такой непозволительной близости, что я ощущаю его дыхание на своей коже.

— Когда ты летишь? — Проговариваю на выдохе.

Пользуюсь моментом и бесцеремонно разглядываю его лицо, сначала скольжу вдоль глаз, которые запали мне в сердце с самой первой нашей встречи, тогда в них плескались языки яркого пламени, сейчас же там бушевал настоящий пожар, медленно спускаюсь вдоль линии носа и цепляюсь взглядом слегка приоткрытых губ, обрамленных аккуратно стриженной щетиной. Шумно сглатываю.

— Сегодня, — слабо шепчет, видно довольный моим пристальным вниманием, — ты же не против побыть некоторое время в одиночестве?

— Я… — облизываю пересохшие от волнения губы, все ещё не в силах отвести взгляд от красивого мужского лица, — наверное… н-нет, — мысли нагло путаются, голос предательски подводит, заметной хрипотцой, выдавая мои истинные намерения, — но…

Да к черту все! Сколько можно ходить вокруг да около? Отбросив в сторону все предрассудки, резко подаюсь вперёд и жадно впиваюсь в его губы в сумасшедшем поцелуе.

Глава 28

Поцелуй получился безумным, всепоглощающим, дерзким, пожирающим. Меня то обдавало жарким пламенем, когда его язык скользил вдоль припухших губ, ласкал мой язык, нежно касался кончиком стенок рта, когда наши языки сплетались в страстном, каком-то сумасшедшем танце, то пробирало холодным ознобом, когда мы вдруг прерывались на секунду, чтобы перевести сбившееся дыхание. Хотелось ещё, больше, мощнее, безудержнее, словно мы два голодных, мучающихся жаждой странника посреди пустыни, нашедшие наконец волшебный оазис.