Спаси меня, воин

— Я уже говорил тебе, что люблю в своей постели отзывчивых и сильных женщин, а для этого ты хорошо питаться. Ничего более. Так что не выдумывай.

В комнате повисло молчание, пока Лилис рассматривала Маркаса. А потом, совершенно внезапно, Лилис рассмеялась. Она сама не понимала, зачем сделала это. Смогла бы она успокоиться? Наверное, нет. Едва заметный смешок перетек в самый настоящий смех, от которого слезы выступили на глазах. Обхватив себя руками за живот, Лилис никак не могла прекратить смеяться, так же как и выдавить из себя хоть одно слово. Маркас сумел рассмешить ее. Рассмешить тем, что сказал. Ему никогда не понять ее. Иллюзии? Выдумки? Наверное, она единственная женщина в этом клане, которая уже давно лишилась умения строить напрасные иллюзии. Даже если они и появлялись, она сама уничтожала их на корню.

И она докажет Маркасу это. Точно зная, что делает, Лилис подскочила с кровати и подошла к тому месту, где стоял Маркас.

— У меня нет, и никогда не было иллюзий, господин вождь, — улыбнувшись одними губами, сказала Лилис. Потом, опустив руку, ухватилась за пояс килта и потянула Маркаса к кровати. Без всяких раздумий или терзаний.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 10

Лилис проснулась резко и совершенно не готовая к такому пробуждению, больше похожему на грубый толчок в спину. Подскочив, она села на кровати и испугано прижала ладонь к груди, пытаясь усмирить взволнованное сердце. Но ничего не получалось. Сердце стучало с такой отчаянной силой, что стало невыносимо больно дышать. Еще немного и она просто потеряет сознание, если не постарается как можно скорее успокоиться.

Откинув одеяло, Лилис вскочила с кровати и, обхватив себя руками за плечи, зашагала по комнате. Она не понимала, что случилось, но, кажется, это был самый ужасный сон в ее жизни. Сон, в котором кто-то умирал. Только вот она так и не смогла увидеть кто. Поморщившись, Лилис еще крепче прижала ладонь к груди, чувствуя неприятную боль. Как будто ей вонзили кинжал прямо в сердце, не забывая при этом безжалостно повернуть рукоять несколько раз.

Лилис вздрогнула и едва не запнулась. Кажется, именно это она и видела там, в своем сне. Зажмурившись, она встряхнула головой. Сознание услужливо подкинуло картину мужской руки с красивым кинжалом, зажатым в сильных пальцах. Да, она уже очень хорошо успела изучить эти руки, сидя с мужчиной за одним столом и исподволь наблюдая за тем, как он ест то, что она приготовила ему.

С мыслями о Маркасе прошла и боль. Лилис уже устала думать о том, почему так странно реагирует на этого жестокого мужчину. Как и в тот первый день, она просто решила смириться с этими чувствами. К счастью или нет, но у Маркаса в запасе остался всего один день, а потом он уедет. Он уедет, а она останется.

Лилис быстро выдохнула и провела ладонью по распущенным волосам, собирая их в одну сторону, через плечо. Попутно, она бросила быстрый взгляд в окно, с ужасом понимая, что встала слишком поздно. Совсем скоро вернется Маркас. Он не изменял себе и своим привычкам, и сегодня, с рассветом отправился на реку.

Краска привычного смущения обожгла лицо Лилис, когда она вспомнила, с каким спокойствием и откровенностью Маркас передвигался по комнате, готовясь к наступающему дню. Она осознавала, что он чувствовал на себе ее взгляд, но ничего не могла с собой поделать. Перевернувшись на бок и подложив руку под щеку, она наблюдала за ним, все еще делая это через едва сомкнутые ресницы. В отличие от Маркаса, она не набралась смелости преодолеть собственное смущение. И даже сейчас, лишь только думая об его обнаженном теле, она краснела.

Лилис подошла к умывальной чаще и, схватившись за лямки нижнего платья, спустила его до талии. Ей нужно было умыться еще раньше, если она хотела сделать это медленно, наслаждаясь прикосновением теплой воды. Теперь же придется действовать очень, очень быстро. При свете дня, Маркас мог увидеть то, чего она ему показывать не хотела. Нет, конечно же, она не думала, что уже побелевшие следы на ее спине хоть как-то взволнуют мужчину. Может быть, он даже поддержит Гордона, в его стремление наказать ее за любую провинность.

Наклонившись над чашей, Лилис набрала воду в ладони и ополоснула лицо. Она сделала это еще несколько раз, смывая страх и сонливость. После этого она провела губкой по всему телу, на сей раз, избавляясь от прикосновения Маркаса. В какой-то момент ее руку дрогнула, а губка едва не выпала из ослабевших пальцев. Сколько раза эти два дня она принадлежала ему? Кажется, все это происходило бесконечное множество раз.