Спаси свою дочь, бывшая! (СИ)

Мы говорим о работе. Я сама спрашиваю, как Юлька справляется там без меня, и даже немного ревную, когда Марат хвалит её успехи. Он рассказывает о новом проекте, и его слова помогают мне вернуться к настоящему, где мне уютно и хорошо. К жизни, где я, наконец, нашла себя настоящую.

- Вы уже решили, что делать с поездкой на море?

- Нет. Пока не решили. Откровенно говоря, времени поговорить об этом не было. Сначала провели весь день с Варей, а потом Карине стало плохо, и Александр увёз её в больницу.

- Это его жена, да?

- Ага… и жена, и не жена… там чёрт ногу сломит, так что можешь называть её так. У неё неоперабельная опухоль головного мозга. Боюсь, её дни сочтены.

- Жаль, что тебе приходится проходить через это и наблюдать за всем, хоть и сторонним человеком. В любом случае такие болезни всегда сложно воспринимать нормально.

- Это точно. Спасибо, что поговорил со мной. Теперь я смогу нормально уснуть.

Не говорю ему главных слов, потому что желаю сказать при встрече. Не по телефону… Хочу смотреть в его глаза, чувствовать его руки на своей талии, щекочущее кожу дыхание… Хочу вдыхать в себя такой приятный аромат парфюма, ставший моим любимым.

- Надеюсь, мы с тобой скоро сможем увидеться, потому что без тебя дни слишком мрачные… Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, любимая!

Отключаю телефон, допиваю вино, скатываюсь на подушки и засыпаю с улыбкой на губах. Просыпаюсь в десятом часу от стука в дверь. Натягиваю на себя одеяло и позволяю войти гостю, которого явно не ждала.

- Прости, что бужу тебя. У меня скоро совещание, а Карина… она просила, чтобы ты зашла навестить её. Она хотела поговорить с тобой о чём-то важном.

- Не сказала о чём?

Поднимаюсь, прижавшись к спинке кровати, потираю глаза кулаками, чтобы проснуться окончательно.

- Нет. Я сам удивился, если честно. Не думал, что у вас с ней есть какие-то точки соприкосновения. Если что, к Варе приехала няня.

- Ты предлагаешь подвезти меня в больницу?

- Ну, если ты поедешь, то могу подбросить, но обратно лучше будет вызвать такси. Или я заеду за тобой после совещания, если разговор будет долгим.

- Ладно, дай мне десять минут, чтобы прийти в себя и одеться.

Кое-какие вещи мы с Маратом купили, когда я собиралась лечь в больницу. Хоть что-то. Не люблю ходить постоянно в одном и том же. Быстренько умывшись и сделав лёгкий макияж, собираю волосы в пучок, одеваюсь и выхожу.

- Ты быстро.

- Я никогда не была медлительной, - пожимаю плечами я.

Александр поджимает губы и молчит, словно не хочет спорить. Вижу, что он расстроен. Что бы он ни говорил, Карина была дорога ему. Он держал её рядом из жалости, потому что любил, как родственницу. И теперь он переживает за её состояние.

- Что говорят врачи? – спрашиваю уже в машине на половине пути к больнице.

- Её время на исходе. Они не знают точного… может пара часов, а может месяцев… в любом случае это очень непросто. Я не смог сказать ей этого. Не знаю, как…

- Думаю, она сама всё прекрасно понимает. Лишние слова тут ни к чему.

- Наверное. Тяжело терять родных людей… даже если между вами были какие-то недомолвки. Знаешь, я ведь ненавидел её какое-то время. Думал, что если бы её не было, отцу не пришло бы в голову ставить такое условие. Я искал виноватых совсем не там, где должен был. Главная вина всегда оставалась на мне.

Успокаивать бывшего нет совершенно никакого желания, поэтому я просто отворачиваюсь и смотрю в окно на проплывающие по небу облака, спешащих по своим делам людей. Вот они бегут куда-то… и даже не подозревают, что может ждать за следующим поворотом. Горло мгновенно пересыхает, когда я осознаю, что ещё недавно была такой же.

Александр доводит меня до палаты, просит поддерживать с ним связь, и если задержусь, дать знать, чтобы он смог заехать за мной, и я вхожу.

Карина выглядит ужасно. Она ещё бледнее, чем раньше, а под глазами огромные синяки. Во взгляде женщины пугающая пустота, словно она смирилась со своей участью и просто ждёт конца.

- Привет! – тихонько говорю я, подхожу ближе и присаживаюсь на край кровати. – Не думала, что ты захочешь со мной поговорить.

- Привет… перед смертью нужно покаяться в своих грехах. Я слишком долго держала всё в себе, а теперь должна рассказать тебе.

- При чём здесь я?

Карина тяжело вздыхает и давит подушечками пальцев на виски.

- Ты поймёшь, - с тяжестью в голосе говорит женщина. – Только, пожалуйста, не перебивай меня и дослушай до конца. Ладно? Это всё сделала я. Все твои страдания – моя вина.

Сердце ударяется о рёбра и замедляет своё биение. Смотрю во все глаза на Карину, а она только пожёвывает губами.

- Я не знаю, сколько мне осталось, поэтому ты должна знать главное, но пообещай, что в любом случае выслушаешь меня? Прошу!

Ледяные пальцы сжимаются на моём запястье, а в затуманенном взгляде застыла немая мольба.

- Обещаю. Я выслушаю тебя, - киваю и стараюсь избавиться от костлявых пальцев, напоминающих прикосновение самой смерти, коим ощущаешь его в кошмарах.