SPAсибо партии. Отдых, путешествия и советская мечта

Пропагандистские фильмы второй половины 1930-х годов, посвященные советским курортам, создавали картину изобилия, заботы, равенства с капиталистическим миром, еле выбирающимся из тяжелого кризиса и рассматривающим социализм в качестве альтернативы. Для англоязычной аудитории делался упор на социальное равенство – пациенты советских курортов представляли все слои общества: рабочий-авиастроитель, шахтер из Донбасса, колхозник, лейтенант вместе сидят за шахматными досками; компания игроков в домино состоит из хирурга, инженера-железнодорожника, директора завода и мастера цеха. Фильм на французском языке включал сцены принятия солнечных ванн нагишом. Но кроме того, эти картины – как и фильмы, предназначенные для советских зрителей, – восхваляли уникальное для СССР сочетание медицины, роскоши, современности и развлечений. Медицинские процедуры, выполняемые в современных кабинетах заботливыми медсестрами и врачами, облаченными в снежно-белые халаты, чередовались с пляжными сценами, где счастливые купальщики кидались в прибой. Повсюду, даже в сочинском санатории РККА, молодые пары прогуливались по аллеям, изящно танцевали на красивых террасах или плыли на байдарках, работая веслами. Автомобили, новые ровные шоссе, сверкающие белизной конструктивистские здания санаториев сообщали ощущение новизны. Оздоровительное воздействие отпуска на курорте подкреплялось соответствующими кадрами: медсестра, контролирующая жизненные показатели пациента, люди, насыщающиеся фруктами и пьющие минеральную воду, электрическое «солнце», целебный душ с использованием минеральной воды[65]. В общем же эти картины оставляли ощущение счастья, изобилия и радости: отдых на советском курорте, который больше не сводился к «починке человеческого мотора».

Сцены изобилия в кино опровергались признаниями чиновников, которые в 1938 году были озабочены уменьшением возможностей здравниц: финансовые трудности, в частности, привели к их неспособности привлекать и удерживать опытных медицинских работников. Один чиновник с большим стажем указывал на нехватку базовых вещей, вроде постельного белья, и на израсходование средств, отпущенных на строительство. Другие же указывали на неверные решения в области планирования и неправильную расстановку приоритетов (внимание к роскоши, а не к медицине). В соответствии с планом третьей пятилетки, предусматривавшим улучшение культурно-бытовых условий, центральные здравницы, видимо, должны были существовать по принципу «меньше, да лучше». Постельным бельем пожертвовали, чтобы закупить скульптуры, картины и дорогие ковры. Пациенты – такие, как рабочие завода «Серп и Молот», – высоко ценили удобства: «Разместили нас в уютных, комфортабельных комнатах с прекрасной мебелью. <…> Питание прекрасное. Вечером в курзале устраиваются концерты и кино». Но было сложно доказать, что эти удобства лучше влияют на здоровье пациентов, чем наем необходимого числа докторов и медсестер[66].

В действительности было много признаков того, что содержательную цель – создать рациональную советскую систему отдыха на курортах – затмила тяга к комфорту и развлечениям. К концу 1930-х годов курортный режим сошел на нет: пациенты приходили в столовую и покидали ее, когда заблагорассудится, брали вторую порцию по собственному желанию, а не по медицинским показателям. Чиновники Наркомздрава протестовали против такой утраты медицинской целесообразности. Один из них жаловался: «Самый профиль курортов превращался в увеселительные учреждения, но не в лечебные. Курорты имели пивные, рестораны». Первенствующая роль перешла от главного врача к директору. В санаториях предприятий и учреждений, не контролируемых профсоюзными медработниками, перестали соблюдаться какие бы то ни было нормы. Лечение сделалось факультативным, вечерние развлечения стали еще более важным компонентом отдыха, привлекая не только пациентов, но и окрестных жителей. Медицину игнорировали в пользу танцев[67].

Рис. 1.7. Фотография на память из отпуска в Ялте. 24 сентября 1938