Спасибо за обман

— Я всё записала! Если ты только посмеешь… Мама всегда говорила, что ты не заслуживаешь меня! Что ты просто хотел уехать со своих гор! Что ты специально мне столько детей наделал! Не хотел, чтобы я нашла другого! Ты… ты…

Арай понимал, что ситуация готова вырваться из-под контроля. И всё же резким движением отобрал у Ларисы телефон. Пока она пыталась вырвать свою вещь из его рук, он перекинул запись на свой номер.

— Забирай, — возвращая ей айфон, сказал Арай. — Не ожидал, что мне так повезёт. Хотя в суде, по-моему, не принимают записи в качестве улики или доказательства, но возможно, пригодится.

— В каком суде? — опешив, спросила Лариса.

— Я же сказал тебе, что заберу сына. Или ты думала, что я его выкраду? Нет, всё будет официально. И алименты буду платить только на среднего, пока ему не исполнится восемнадцать. Дальше пусть живёт самостоятельно. Старшему передай, пусть больше не обращается. Хотя я с ними потом поговорю.

— Тебе никто не отдаст больного ребёнка!

— Во-первых, он не больной, а вполне нормальный. Во-вторых, мы ещё посмотрим, чем закончится суд. Никто из вас не работает, живёте исключительно за счет моих же перечислений, да ещё, как выяснилось, совместно травите мальчишку транквилизаторами. Подключу органы опеки, думаю, тоже не будет лишним.

Прищурив глаза, он наблюдал за тем, как задрожали её руки, раздулись ноздри, как часто она заморгала.

— Ты не будешь этого делать, — прошептала Лариса, — просто пугаешь меня, да? Это же позор для тебя. А как же твоя карьера? Будут склонять по всем углам, затаскают по кабинетам. И вообще, я пойду в профком… местком… партком…

— Надо же! Вот и бывшая тёща прорезалась, — грустно усмехнулся Арай, — а я всё ждал, когда же ты запоёшь её словами? Вы ещё обратитесь в «Спортлото», как было сказано у Высоцкого.

Он посмотрел на сына, который сидел в машине, не обращая на них внимания. Мальчик выглядел заинтересованным, даже могло показаться, что вот-вот засмеётся.

— Шурке нравится слушать сказки, — негромко сказал Арай. — А много ли он их слушал? Когда я проводил с ним редкие часы… Эх, Лариса, что же мы наделали? Я не снимаю с себя вины. Работа — не главное в жизни, и оправдываться тем, что я старался сделать всё возможное для семьи, не буду. Но как могла ты додуматься да такого? Не перебивай меня. Я скажу тебе в последний раз: живи отдельно от матери. Не вымещай на детях её ненависть ко всем мужчинам на земле. Включи свою голову.

— Не твоё дело, — буркнула в ответ бывшая жена, отвернувшись.

— Ясно.

— Всё равно тебе не отдадут ребёнка. С кем он будет, когда ты задержишься на работе? Няньку наймешь? У тебя ни жены, ни родителей рядом. Ты один, как перст. А один в поле не воин.

— Повторю за тобой: это не твоё дело. Если хочешь вытащить всё грязное белье на обозрение, пожалуйста. Только учти, я больше молчать не буду. Хватит. Был уже добреньким, не хотел, чтобы трепали нервы тебе и детям. Но теперь вы ответите за издевательства над Шуркой.

— Какие издевательства? Таблетки, что ли? А ты докажи, что это я ему…

— Для начала — я знаю твой почерк, а записка нацарапана лично тобой. И чего проще взять у твоего врача рецепт, выписанный для тебя? Следствие этим займётся. Кроме того, можно сдать анализ крови, и следы употребления запрещённых препаратов семилетним ребёнком обнаружатся. Тогда тюрьма, Лариса. Малых детей у тебя на руках нет, так что загремишь по полной программе. Твоей матери дадут меньше, учитывая её возраст. Но возможно, что именно её упекут в дурку, куда вы хотели упрятать моего сына.

— Ты не сделаешь… У нас же дети! Они тебя и так ненавидят, а уж после этого вообще…

— Решать тебе. В суд я обязательно обращусь. Но как он пройдёт и чем закончится, во многом зависит от тебя.

— Плати мне половину своей зарплаты, или как сейчас хотя бы, тогда я подумаю.

— Нет. Всё будет по закону. Я не собираюсь покупать собственного сына. Чтобы ты потом обвинила меня в воровстве ребёнка или ещё чего придумала? Нет, я этого не допущу. Только официальные решения, со всеми документами, дающими мне право быть настоящим отцом, а не денежным эквивалентом. Иди, думай. Разговор окончен.

Лариса хотела что-то сказать, но его телефон прервал их встречу, издавая звуки национальной мелодии. Арай взглянул на экран и удивлённо произнёс слегка осипшим голосом, отвечая на звонок:

— Мама?

Он направился к машине, смотря себе под ноги. Бывшая жена сверлила взглядом широкую мужскую спину, с тоской оглядывала спортивную фигуру когда-то близкого ей человека, при этом прислушивалась к его словам, даже сделала несколько шагов за ним. Если бы Арай оглянулся, то заметил бы, насколько она заинтересовалась его реакцией на беседу с матерью. Но он, казалось, забыл о присутствии Ларисы.

— Я каждый месяц звонил тебе и отцу, но ваши номера были заблокированы. Если ты сама вдруг решилась… Случилось что-то?

Она ещё потопталась несколько минут, но больше ничего не услышала и ушла, оглядываясь назад. Арай уже сидел в машине, не закрыв водительскую дверь, смотрел куда-то вперёд, выглядел задумчивым.