Спасибо за обман

— Не волнуйся раньше времени. Посмотрим, что они скажут. Так. Мне пора в аэропорт.

— Мы скоро закончим и уйдём домой. Сандро надо бы отдохнуть. Потом выйдем гулять. Как раз и вы приедете. Ключ возьми, в коридоре на гвоздике второй комплект висит.

С тем они и расстались. А через несколько часов в тихий, почти пустой двор вернулась тёмно-синяя Audi, из которой вышел хмурый Арай. Тамара и Саша, сидевшие с книжкой за деревянным столом, где вчера гремело веселье, наблюдали, как он обошёл машину и открыл заднюю дверь. Протянул руку, предлагая помощь тому, кто должен был выйти. Но никто не ответил на его жест. Медленно показалась седая голова женщины, которая пыталась вылезти из высокой машины самостоятельно. Арай глубоко вздохнул и постарался осторожно подхватить её под локоть, однако мать оттолкнула его руки. Он стиснул губы и отошёл к другой дверце. Открыл её и помог отцу выйти. Полноватый невысокий мужчина смотрел перед собой, и даже издалека было ясно, что он не видит ничего. Сын поддержал его и сказал, что можно опереться на машину. Ответом было молчание.

Тамара с болью в сердце поняла, что родители не простили его, и принимают помощь и заботу, не просто как должное, а в качестве искупления за неповиновение. Она встала из-за стола, взяла Сашу за руку и направилась к ним. Оставалось несколько шагов, когда почувствовала, что мальчик сопротивляется, не хочет идти дальше.

— Почему, Сандро? — спросила Тамара, присев перед ним на корточки.

Он выглядел насупленным и даже расстроенным. Резко покачал головой, отвернулся от неё, а потом и вовсе убежал назад. Взобрался на скамейку и искоса наблюдал за отцом, который с сожалением смотрел на своих родителей.

— Это моя жена Тамара, — сказал Арай, взяв за руку Тамару, подошедшую к нему, — а там сидит сын Александр. А это мои…

Он даже не успел закончить фразу, как его мать резко отвернулась и подошла к мужу. Она взяла его под руку и повела к дому, не оглядываясь на сына и невестку. Пожилыми людьми не было произнесено ни слова.

— Проводи их, — тихо сказала Тамара, подумав о том, что ему даже не позволили произнести их имена. — Мы с Сашей тоже пойдём домой. Ему пора есть, потом позанимаемся немного… Всё так плохо?

Она с грустью смотрела в тёмно-карие глаза, которые, казалось, забыли, как моргать. Взгляд остановился в одной точке.

— Арай? — спросила Тамара и погладила его по руке.

— Они не разговаривают со мной. Вообще. Словно меня нет. Ни звука не произнесли. Отец хотя бы разрешает помочь ему, а мама… Ты сама всё видела.

— Видела. Ты всё же помоги им: отнеси вещи, расскажи о квартире, разогрей еду. Они ведь старенькие, наверное, очень устали с дороги. Даже если не понравится то, что я приготовила, хоть немного перекусят. Холодильник мы с тобой заполнили… Говори с ними. Не жди ответа. Просто говори. А потом приходи домой. Дай им время.

— По-твоему двадцати лет было мало?

— Не знаю, Арай, — вздохнув, ответила она. — Сложно всё это. Но не бросать же их. Иди к ним. Мама уже сверкает глазами. Кстати, ты на неё чем-то похож. На папу как-то не очень.

— На отца брат похож. Ладно, Тамрико, постараюсь справиться. Скоро приду.

Он тихонько поцеловал её в губы, чем вызвал молчаливую бурю негодования со стороны матери.

Но куда идти, она не знала, а потому пришлось стоять и ждать, когда сын укажет дорогу. Арай проводил взглядом Тамару с Сашей, которые направились домой. Они спокойно шли, взявшись за руки, и не оглядывались назад. Как только они скрылись за дверью, он подошёл к родителям и взял отца под локоть. Пожилой мужчина вздрогнул от неожиданности, замер на несколько секунд, но не отверг помощь.

— Нам надо в первый подъезд, — ровно произнёс Арай, не обращаясь ни к кому конкретно, — квартира на первом этаже. Искали такую, чтобы вам было удобно и несложно с лестницами.

Он не ждал ответа, сделав для себя определённые выводы.

«Я ещё надеялся на что-то, — думал, ведя под руку отца. — Ведь мы не встречались столько лет, я еле узнал их, до того изменились. Превратились в стариков. И эта поношенная одежда, словно они нищие или скупердяи. Мама похудела, даже усохла, надо бы на обследование её отвезти, да разве она примет помощь. И отец… Не видит ничего, тоже надо к врачу, вдруг остался шанс вернуть хоть какое-то зрение. Как же тоскливо на душе! Но нет возможности поныть. Есть необходимость разобраться со всеми проблемами, а если родители приехали ко мне, значит, этих проблем очень много».

В квартире стояли ароматы харчо и свежей выпечки. Арай удивился, но вида не подал. Он не ожидал, что Тамара успеет приготовить обед, но ещё больше был поражён, когда увидел записку, прикрепленную к зеркалу. На белом листе, вырванном из прописи, большими ровными буквами его сын написал: «Бабушке и дедушке от Саши». Внизу красовались цветы, нарисованные старательно, от души, и подправленные доброй женской рукой, иначе было бы не узнать, что же изобразил внук.

«Внук. Им не нужен ни Сашка, ни я. Ладно. Моя задача принять радушно и обеспечить всем необходимым. А дальше уж пусть сами решают, как жить».