Спасите, мафия! (СИ)

Рядом с ним еще один нормальный (нормальный, счастье-то какое!) человек — парень чуть пониже курильщика с густой копной каштановых волос, стоящих дыбом, ну или просто сильно взъерошенных, и карими глазами, в остальном же являющийся стопроцентным азиатом. Одет в черный костюм, причем пиджак застегнут на все пуговицы, черный галстук затянут под самым горлом, и образ владельца похоронного бюро портит лишь робкая улыбка и скрытая надежда в глазах. Смущается он почему-то, это явно. Имя этому добродушному существу — Савада Тсунаёши, и он десятый босс Вонголы, сильнейшего мафиозного клана мира, как ни странно прозвучит. Ну а рядом с ним еще одна «собака-улыбака», и я бы назвала ее милой, доброй и хорошей, если бы не одно «но», причем весомое — взгляд. Настолько энергичный, что мне аж дурно. Он же мне тут всё на уши поставит своей неуемной жаждой деятельности! Волосы очень короткие, пепельные (у них там что, ранняя седина — пик моды, что ли?), ежиком торчащие, нос заклеен пластырем, видать, часто получал, руки перебинтованы. На пузе — футболка с кавайным смайликом в стиле «давай побоксируем» — желтой рожицей, к которой пририсованы боксерские перчатки красного цвета; на ногах — кеды и черные спортивные штаны. Глаза желтоватые, добрые, но, повторюсь, до безобразия энергичные, и кстати, не смотря на это, он точно японец. Сасагава Рёхей — будьте знакомы и не жалуйтесь…

Рядом с ним — кошмар на улице Вязов. Нет, там не Фредди Крюгер, но лучше б он был, право слово. Ибо сие почетное место занял парень с прической, похожей на темные, почти черные, с синеватым отливом иглы дикобраза, хотя многим они напоминают ананас; загадочной, но явно не предвещающей ничего хорошего улыбочкой; разными глазами: левый — синий, правый — красный, причем на красном — иероглиф «ад» вместо зрачка; и в целом европейской симпатичной внешностью, если б только не выражение лица а-ля: «Всех убью, один останусь и буду мармеладки жевать, глядя „Спокойной ночи малыши” и зачитываясь сказками». Одет он в облегающие черные кожаные брюки с широким белым ремнем на бедрах (на фига он ему вообще? Для понту?), белую рубашку с черным галстуком и черный кожаный плащ «в пол» с «погонами» и шипованным воротником, на руках — перчатки «без пальцев», тоже черные, на ногах — высокие черные берцы с белой шнуровкой. Байкер, блин, готичный… Вот только самое худшее то, что в правой руке у этого чуда хитромудрости — трезубец! Да-да, трезубец. Он не байкер — он Посейдон, любящий мотоциклы, мухаха! Или, вернее, ку-фу-фу в данном случае. Потому как сие есть Рокудо Мукуро собственной персоной.

Рядом с ним — абсолютный блондин европейской наружности. И нет, это даже не седина пепельного окраса — у него именно белые волосы. На губах улыбка от уха до уха, правда, в отличие от парня в диадеме (дожила, блин, — мужики бабские украшения носят), зубами не сверкает. Глаза прищурены, на левой щеке три фиолетовых треугольничка, в горизонтальный ряд под глазом выстроенные. Это вместо фингалов, товарищ? Зря, тебе не идет, господин Бьякуран Джессо… Одет он вообще шедеврально для нашей сельской местности — во всё белое. Белые брюки, белая куртка, застегнутая на все пуговицы и напоминающая смесь футуристического космического костюма и камзола средних веков. В руках — пачка зефира. Откуда в мире Мейфу зефир?! Помогите, мой мозг отказывается работать…

Возле него еще один европеец, но с доброй улыбкой — мягкой, открытой, благодушной. Ура, живем! Еще один адекват! А точнее, высокий блондин, но на этот раз не пепельный, а вполне обыкновенный, надеюсь не «блондинкО», простите, белокурые красавицы, за сие клише… Глаза карие, с золотистым отливом, на пузе — черная водолазка, на плечи накинута песочного цвета куртка с опушкой «в тон» рубашенции и капюшоном, на ногах черные брюки и того же цвета башмаки, а в руках — хлыст. Что за намек на садо-мазо, товарищ? Впрочем, ладно. Ему можно, он ведь Дино Каваллоне по кличке «Дробящий Мустанг»… А вот рядом с ним… Ой, мама. Я говорила «живем»? Я ошибалась. Ложимся «вот прям щаз» и умираем. Пока нас не заставили это сделать насильно. Возле доброго паренька — злой. Инь-ян, ё-мое! А если точнее, высоченный черноволосый японец с пронзительным ледяным взглядом черных глаз, плотно сжатыми губами, не знающими слова «улыбка», в фиолетовой рубашке, строгом черном костюме, причем пиджак застегнут на все пуговицы, при галстуке, идеально причесанный и одетый «с иголочки». И смотрит на меня так, как будто мечтает лишь об одном — забить до смерти… Нет, это не шутка, кстати, этот реально может, причем начхав на правила игры. Как мне кажется, он здесь самый опасный, ибо остальные еще хоть как-то умеют себя в руках держать, а вот обладатель ледяного взгляда — вряд ли. Хотя картину «Я ужас, летящий на крыльях ночи» разряжает милое кавайное дополнение — желтая канарейка на его плече. Канарейку зовут Хибёрд, а ее хозяина — Хибари Кёя, вот только его фамилию без именного суффикса лучше не произносить — чревато.