Спасите меня, Кацураги-сан! Том 2

Добравшись до отделения общей хирургии, я столкнулся с настоящей «пробкой» из каталок. Это была очередь в операционные. Медсёстры сопровождали подготовленных к хирургическому вмешательству пациентов, развозя их по свободным хирургам.

— Вы — Кацураги-сан? — спросила меня одна из медсестёр.

— Да, верно, — кивнул я.

— Кацураги-сан, ваши пациенты в другом конце коридора, — медсестра указала на противоположную сторону отделения, где оказалась ещё одна «пробка» из каталок.

Только эти пациенты ждали не операции, а верной маршрутизации между хирургическими отделениями.

— Понял вас, благодарю, — бросил я, и быстрым шагом направился к пациентам.

Подойдя к больным, я сразу же включил «анализ», чтобы определить, кому из них требуется помощь быстрее, чем остальным.

Жаль, что «превентивный анализ» уже был использован сегодня. Придётся дожидаться, когда нейронные сети остынут и подготовятся к его повторной активации. Их нужно будет хорошо натренировать, чтобы я мог включать этот навык больше одного раза в день. По крайней мере, сейчас он бы очень мне не повредил. С помощью него я бы узнал наверняка, что будет с каждым из пациентов в течение ближайших часов.

Так или иначе — имеем, что имеем.

Осмотрев первого пациента с жалобами на острые боли в пояснице и нижней части живота, я не нашёл никаких отклонений в органах желудочно-кишечного тракта. Однако с мочевыводящими путями была явная проблема. Лоханки, что находились под почками и располагающиеся ниже мочеточники раздуло от застоявшейся мочи.

Камни закрыли просветы мочеточников, причём с двух сторон. Здесь нужно действовать быстро, пока не началась острая почечная недостаточность и уремия.

— Этого в урологическое отделение, срочно! — дал я приказ медсестре и тут же перешёл к следующему.

Второй мужчина дрожал, в ужасе глядя на свою ногу. Она уже начала чернеть. Судя по множественным язвам на голенях, у него осложнённый сахарный диабет. И как следствие — атеросклеротическое поражение артерий нижних конечностей.

Плохо, артерии совсем забиты… Без «превентивного анализа» сложно сказать, сколько пройдёт времени до момента, когда ногу спасти уже не выйдет.

Но ногу ещё можно сохранить, если приступить к оперативному лечению прямо сейчас. Незамедлительно.

— Этого пациента в сосудистую хирургию, и передайте Цубаки-сан, что оперировать нужно сейчас. Если мы хотим оставить ногу, медлить больше нельзя, — объяснил я медсестре.

— Хорошо, Кацураги-сан, — кивнула женщина и передала каталку следующему санитару.

Остался один. Последний экстренный пациент. Но ситуация с ним оказалась куда сложнее. В его брюшной полости было объёмное образование, которое сдавливало кишечник, не давая каловым массам продвигаться дальше.

Острая непроходимость и, судя по всему, онкологический процесс. Похоже, что опухоль растёт прямо из левой почки. И что самое неприятное, она кажется мне нестабильной. Консистенция достаточно рыхлая, в скором времени могут полететь метастазы, если они ещё не заполонили весь организм больного.

Я внимательно осмотрел «анализом» мозг, лёгкие и всю брюшную полость пациента.

Чисто. Пока что…

Вопрос только в том, сколько у нас есть времени до отрыва кусочков опухоли и выхода их в кровоток?

И никаким обследованием мы это не узнаем. Есть только один способ — воспользоваться «превентивным анализом» и вызвать перегрузку собственной нервной системы.

Тогда я восстановлюсь нескоро, могу даже сознание потерять. Но оставлять пациента на произвол судьбы я тоже не хочу. Что же делать? Рискнуть?

Ради жизни пациента стоило.

Я сделал глубокий вдох и заставил магические центры своего мозга хорошенько напрячься. Всё тело обдало жаром, но «превентивный анализ» всё же включился.

Через тридцать минут — всё чисто. Через час тоже.

Я мотал время, предсказывая дальнейшее развитие заболевания, и обнаружил, что на шестом часу опухоль резко потеряет небольшую часть от своей массы.

Улетит всё-таки… Уже через шесть часов образуется метастаз.

Я отпрянул от больного и ударился спиной о стену. Всё вокруг кружилось так, будто я на пару минут стал Асакурой Джуном после очередной бутылки сакэ.

— Кацураги-сан! — ко мне подбежал заведующий хирургией Ясуда Кенши. — Вы в порядке? Что случилось?

— Ерунда… — отмахнулся я, протирая глаза. — Переработал.

На деле — совсем не ерунда. Судя по данным «анализа», моя парасимпатическая нервная система стала чересчур активной, подавив свою противоположную часть. Давление стремительно падает. Нужно сказать Ясуде тактику лечения пациента, пока я сам не потерял сознание.

— Ясуда-сан, прошу поверить мне на слово, — произнёс я шёпотом, чтобы пациент не слышал нашего разговора. — У больного — рак почки с острой кишечной непроходимостью.

Ясуда Кенши так выпучил глаза, что они, казалось, вот-вот выпадут из орбит.

— Я слышал от Рэйсэй-сана и Цубаки-сана о том, как вы ставите диагнозы, — ошарашенно произнёс он. — Но это…