Спасите меня, Кацураги-сан! Том 7

Понятно… Сумоисты действительно потребляют огромное количество калорий, но при этом они ещё и движение себе обеспечивают. А Фурухата Тошиваги сейчас попросту изнашивает свой желудочный тракт и сердце. И это я ещё не говорю о его опорно-двигательном аппарате. Кости среднестатистического человека не рассчитаны на такую нагрузку.

Пока сотрудники МЧС и Нода Такео поднимались на пятый этаж, я решил осмотреть организм Тошиваги «анализом». И причина его одышки мне стала сразу ясна. Сердце было очень сильно гипертрофированно и покрыто толстым слоем жира.

Жировое перерождение сердца вызвало развитие хронической сердечной недостаточности. И, судя по тому, что Фурухата Тошиваги уже не может перемещаться по комнате, он уже достиг высшей степени тяжести. Четвёртый функциональный класс по Нью-Йоркской классификации сердечной недостаточности.

Сердце очень слабо качает кровь. Фактически оно сжато жировой сумкой, как кулаком. Кровообращение во всём теле сильно ослаблено.

Левая большеберцовая кость когда-то была сломана, и перелом сросся неудачно. Видимо, именно из-за этой травмы Тошиваги бросил сумо и теперь страдает от формы собственного тела.

— Так, что тут у нас? — послышался мужской голос вошедшего в квартиру сотрудника МЧС.

Он остановился в дверном проёме, который вёл в комнату Тошиваги и замер.

— Ох ты ж… — еле сдержался он, но сразу же поправил себя. — Прошу прощения. Куришива Сокито, прибыл к вам на выручку.

— Кацураги Тендо, — поклонился я. — Только не говорите, Куришива-сан, что вы пришли сюда в одиночку?

— Нет, ещё двое моих помощников поднимаются сюда на лифте, — ответил он.

Куришива Сокито был очень крупным мужчиной. Мышечной массы в нём было с лихвой. Если его коллеги такие же крупные, то Тошиваги смогут вытащить из квартиры без труда.

— Так, Фурухата-сан, сами подняться и лечь на носилки сможете? — спросил Куришива.

— Не уверен, — помотал головой он.

На помощь подоспели другие сотрудники МЧС и попробовали поднять мужчину с дивана, но у него сразу же началась сильнейшая одышка. Тошиваги рухнул обратно на диван и захрипел.

— Не могу… — произнёс он. — Не получается…

— Давай, Тошиваги-кун! Постарайся! — подбадривала его мать.

— Могу я с вами поговорить? — обратился к женщине я.

Я вывел мать Тошиваги из комнаты, оставив сотрудников МЧС наедине с бывшим сумоистом, и произнёс:

— Фурухата-сан, вы ведь понимаете, что так продолжаться не может? — спросил я.

— Вы это о чём, Кацураги-сан? — нахмурилась она.

— Вашему сыну, скорее всего, предстоит пройти через очень трудное лечение, — честно сказал я. — И ему понадобится поддержка, но не в виде постоянного подкармливания вредной пищей.

— Но Тошиваги-кун сказал, что так надо, — не поверила она. — Эту диету ему тренер советовал!

— Фурухата-сан, поймите, пожалуйста, меня правильно. У вашего сына откажет сердце из-за этой диеты.

Женщина прикрыла рот рукой.

— Что вы такое говорите? — испугалась она.

— А вас не смущает, что он уже не может ходить без одышки? — спросил я. — Сердце уже в очень плохом состоянии. Если мы сейчас же не направим все силы на лечение ожирения, остальные органы начнут отказывать.

Сердце и печень уже покрылись толстым слоем жира. Сосуды забиты атеросклеротическими бляшками. Желудок чрезмерно растянут, а другие органы работают на последнем издыхании.

— Пожалуйста, прислушайтесь к моим словам, — повторил я. — Нужно, чтобы у всех членов семьи было одинаковое мнение насчёт его ситуации. Иначе он будет искать слабое звено — человека, который продолжит его перекармливать. И этим человеком стопроцентно станете именно вы, Фурухата-сан.

— Х-хорошо, Кацураги-сан, — кивнула женщина. — Я подумаю над этим вопросом, обещаю вам.

— Кацураги-сан! — позвал меня Куришива. — У нас тут проблемы!

Я вошёл в комнату и обнаружил, что Тошиваги так до сих пор и не смогли уложить на носилки. Он уже весь взмок, а одышка многократно усилилась.

— Может, знаете какой-нибудь приём, как ему легче сделать? Или таблетку какую-нибудь дадите? — спросил сотрудник МЧС.

Моментально купировать одышку от хронической сердечной недостаточности ни одним лекарством не выйдет. Но Куришива прав, один способ у меня всё же есть.

— Тошиваги-сан, попробуйте дышать вместе со мной, — предложил я. — Сейчас я помогу вам прийти в себя. Готовы?

— Угу, — кивнул Фурухата Тошиваги.

— Вдох, — скомандовал я, выдержал паузу, а затем произнёс. — Выдох.

Мы провели несколько циклов дыхания один за другим, а я в это время стимулировал лекарской энергией работу его сердечной мышцы. Уже через пару минут кровообращение в лёгких пациента улучшилось, и он почувствовал, как мозг начал насыщаться кислородом.

— Получается, Кацураги-сан! — удивился он.

— Не переставайте дышать, — посоветовал я. — А вы, господа, кладите его на носилки.