Спасите меня, Сатана Алексеевич! (СИ)

— А зачем тогда ты поишь меня? — хищно интересуюсь я и поджимаю ноги, чтобы сесть удобнее. Немного стало прохладно.

Ростислав, заметив это, встаёт, закрывает слегка приоткрытое окно, затем уходит в спальню и возвращается от туда с пледом.

— Я вижу тебя что-то тревожит, — с хрипотцой в голосе говорит он, накрывая меня мягким пледом, — Хочу, чтобы ты слегка расслабилась и поняла, что можешь мне доверять, со мной ты в безопасности, — лёгкий поцелуй в губы, а у меня снова всё сжимается внутри.

— Спасибо, — шепчу я, — За всё.

Он садится рядом, я кладу голову ему на плечо.

— И да, домой ты сегодня не поедешь, даже не думай, — добавляет он таким тоном, словно я буду сопротивляться.

— Хорошо, босс, не буду думать, — улыбаюсь я.

Я наслаждаюсь этой минутой. Наслаждаюсь тем, как бы сложилась моя жизнь будь у этого начала будущее.

Углубляясь в свои мысли и представляю, как в спальне спит наше продолжение, которые мы еле-еле уложили. И замученные пришли на этот диван, укрылись мягким пледом и наблюдаем, как за окном меняются краски потрясающего заката. Теперь я понимаю, почему диван стоит именно напротив панорамного окна.

— Ростислав, — тихонько зову я.

— Да, Ника.

— Я забыла поблагодарить за картину.

— Не за что. Я видел, как ты хотела её купить, но через пару ставок прекратила попытки и очень расстроилась этому. Тот аукцион — фарс. Деньги действительно пойдут в детский дом, а вот все картины в мусорное ведро. Но для тебя это было что-то большее. Поэтому я выкупил её у того мужчины, чья ставка была последней.

— Ты её выкупил? — поражаюсь я, — Если честно я думала, что это твоя ставка была последней.

— Нет, — мужчина качает головой, — Расскажешь, чем тебя привлек рисунок?

— На рисунке были нарисованы семья и дом. Это так грустно, что от стольких детей отказались. А ведь они не виноваты в том, что… особенные, — голос начинает дрожать, а глаза наполняться слезами.

Слишком больно осознавать, что я ничем не смогу помочь Никите, что ему придётся как-то жить без меня. Одному.

— Ника, не переживай, — обнимает Фишер, поцелуями ловя мои слезинки, — Этим детям помогают хорошие специалисты, они всем обеспечены. Аукционы помогают, просто не все оценивают это так, как ты. Я даже считаю, что в таких заведениях им лучше, чем с родителями, которые смотрят на них с жалостью и ненавистью.

Я беру бокал и делаю ещё несколько глотков. Ростислав, к сожалению, прав. Но я не могу принять это.

— Ладно, а расскажи о себе, — пытаюсь перевести я эту грустную тему.

— Что именно?

— Почему именно БАДы?

— Так получилось. Мы с Ильёй учились вместе…

— Кстати, хочу сразу сказать, что у меня ничего с ним не было, — неожиданно вспоминаю я утреннюю сцену, нагло перебивая Фишера, — Извини, я просто только сейчас вспомнила…

— Я знаю, у меня не было в тебе сомнений, если только самую малость и то в начале.

— Чего? — удивляюсь я.

— Да ты вела себя, как ненормальная, любой засомневался бы, — вполне серьёзно отвечает мужчина, но я замечаю, как месяц на его щеке снова падает в ямочку. Он просто смеётся надо мной.

— Эй! Я нормальная! — тоже уже улыбаясь, луплю его по плечу, — Всё, ладно, продолжай.

— Ладно, — отсмеявшись Рост продолжает, — Любили мы химичить разное и создали препарат, который ненадолго увеличивает мозговую активность. В общем, слухи о нём быстро разлетелись и нас через какое-то время арестовали за сбыт… обычного натурального энергетика. У Ильи отец — прокурор, быстро замял дело, так как весь состав был натуральный и не было ни одного запрещенного вещества в нём. Предложил наши мозги пустить в дело. Дал нам помещение, часть средств на оборудование и мы начали легально этим заниматься. Мы изначально хотели позиционировать себя, как фармацевтика, то есть создавать лекарственные средства, но нам отказали в лицензии. Так как производство не масштабное, пришлось получить лицензию только на БАДы. Потом мы быстро начали расти и вот недавно наконец-то получили лицензию на распространение лекарственных препаратов.

— То есть вы и лекарства уже продаёте?

— Пока ещё нет, но планируем. Сейчас мы заканчиваем разработку совершенно нового препарата, который поможет многим людям победить рак.

О боже, так вот, что нужно Градову!

— Вы реально можете вылечить рак? — не веря услышанному, произношу я.

Это же просто целое открытие. Сколько людей можно будет спасти.

— В дальнейшем, надеемся, что да. Мы несколько лет работали над формулой вместе с биологами, генетиками и фармацевтами. Однако, пока лучший эффект был только на ранних стадиях рака, но мы продолжаем совершенствовать формулу. Надеюсь, что в ближайший месяц нам это удастся.

— Вау! — с восхищением произношу я, — Ты невероятный мужчина. Теперь понятно, почему ты столько работаешь. Это же всё не ради денег, верно?

— Почему ты так решила?

— Для человека, у которого компания в месяц приносит двести миллионов, твоя квартира чересчур простая. Машина, хоть и новая, но не самая дорогая. И то, как ты говоришь о работе, требуешь полной отдачи. Это всё не для того, чтобы заработать, как можно больше, это для того, чтобы помочь людям.