Спасите наши души (СИ)

-- Мне ещё полкило огурцов, килограмм картошки, - не обращая на него внимания, продолжала Наталья общаться с продавщицей.

-- Ты чё, не слышишь? - начал сердиться парень.

-- Отвали, видишь, я занята.

-- Ты как разговариваешь? - вдруг взбесился Чингиз, схватив девчонку за руку.

-- Чего привязался? Иди, куда шёл.

-- Так, взяла свои манатки и попёрла отсюда. Очередь только создаёшь! - повысил голос Чингиз.

-- Сколько с меня? - спросила Наталья у продавца, продолжая укладывать продукты в пакет.

-- Оглохла? Вали отсюда!

-- Да пошёл ты, придурок! - огрызнулась девчонка.

-- Что ты сказала?! Да ты знаешь, с кем разговариваешь, шалава?! Я кавказец. А с кавказцами нужно разговаривать с уважением!

Наталья расплатилась с продавцом и направилась из ларька к выходу, полностью игнорируя грубияна. Чингиз за ней. Схватил её за плечо и грубо толкнул.

- Ты как разговариваешь? Я тебя сейчас научу, как нужно разговаривать с кавказцами! - и вдруг ударил девчонку по голове и по лицу.

Тут из киоска выбежала продавщица. Увидев в окно, что молодой человек бьёт девушку, она решила вмешаться и призвать его к здравому смыслу. Но в того словно бес вселился. Он не слышал никого и продолжал избивать девчонку. Мимо проходили люди, равнодушно смотрели и шли мимо дальше. Продавец просила прохожих мужчин вмешаться, разнять дерущихся, защитить девушку, но её призывы будто в песок уходили. От этого ей стало страшно. Вот так и её будут бить и ведь никто не заступится, подумала она. Люди очерствели, стали равнодушными.

А Чингиз продолжал колошматить Наташку. И пока не натешился, не отпустил девчонку.

-- Я тебя ещё поймаю! - пригрозил он ей вдогонку.

-- Иди-иди, - махнула ему продавец. - Я вот всё твоим родителям расскажу. Ни за что на девчонку набросился. Как с цепи сорвался. - Она пыталась успокоить девушку, принесла ей платок, чтобы та вытерла разбитый нос.

Чингиз зло глянул на женщину, но промолчал. Сплюнул на землю и пошёл в другой магазин.

Когда вернулся домой с продуктами, занялся своими животными, как ни в чём не бывало, накормил их, почесал за ухом Шерхана. Потом включил телевизор и стал играть с котёнком. На его лице появилась довольная улыбка, по-детски открытая и искренняя. От случившегося даже тени не осталось, будто и не он это был десять минут назад с искажённым от гнева и ярости лицом.

Только продавщица ещё долго не могла успокоиться, её, бедняжку, всю трясло от возмущения и ужаса. Ведь она хорошо знала этих подростков, они оба, и Наталья, и Чингиз росли в одном квартале, она знала их родителей, это хорошие порядочные люди. Но время всё меняет. Меняются и сами люди. И кто же эти молодые люди, которые спасают животных, но так безучастны и жестоки к своим соплеменникам?

Апрель 2010 года

Последний Люцифер

Мистический рассказ

1

В маленькой тёмной комнатке на столе, застеленном тяжёлой скатертью, стояла зажжённая свеча, рядом лежал раскрытый дневник.

"Говорят, ангелы бесстрастны, что у них холодный рассудок, что они бесполы и что живут вечно... Хотела бы я посмотреть в глаза тем, кто так говорит. Возможно, рассудок у нас и, правда, устойчив. Но насчёт бесстрастия и полного отсутствия всяческих эмоций я бы поспорила. Да и утверждение, что мы бесполы, полный вздор. Бесплодны, - да, но не бесполы. При чём бесплодны не все ангелы. Хотя и сама бесплодность тоже под вопросом. Если мы не имеем детей, это не значит, что мы не способны к другому виду творчества. Мы рождаем идеи. И наши идеи, порой, живут дольше, чем плотское создание из крови и плоти. А идей у нас бывает куда больше, чем человеческих отпрысков в самой плодовитой семье. Что же касательно вечной жизни, то и здесь полный вымысел. Любая вечность относительна... Но вот древнее пророчество... Уже столько времени прошло... Я устала ждать, когда оно исполнится. Уже устала... Я теряю последнюю надежду... Я теряю её... Она угасает с каждым веком... И я теряю Силу... Я устала... Нет больше сил нести это бремя..."

Всю ночь падший ангел прорыдала, обняв подушку и поджав колени к груди. Содрогаясь от душевных конвульсий, она никак не могла успокоиться, всё всхлипывая и всхлипывая. Ничто не могло её успокоить. Разум её молчал, ибо происходящее уже не поддавалось никаким разумным объяснениям. И только сердце не могло найти покоя, всё израненное и кровоточащее. Оно саднило с такой невыносимой болью, что выворачивало душу наизнанку. Душа металась, пыталась найти выход из адского заточения плоти.

-- Всё напрасно, - всхлипывала Анжела. - Я уже чуть ли не в ногах у людей ползаю, чтобы вымолить у них милость позволить мне подняться с колен унижения, одиночества и непонимания.

Она сползла с кровати, стала на колени перед открытым окном и, собрав ладони, принялась взывать к Богу, глядя в звёздное небо.