Спасите наши души (СИ)

- Что же мне теперь удавить её, чтоб татарину не досталась? Что люди-то скажут? Пощади, князюшка! Как мне потом людям в глаза-то глядеть?! - Кадашев приник лицом к полу.

- А мне что делать? За дочерью нужно было пуще глядеть. А теперь поздно! Ступай!

Еле поднялся купец с полу и, согнувшись от горя, вышел из палаты.

После сватовства сына воеводы Варя и вовсе сникла. День за днём проходит. Она не ест, не пьёт, всё на крыльце сидит, на ворота глядит или от окна не отходит: авось Рустам покажется.

-- Ох! - вздохнула нянька тяжело.

- Ты-то чего скулишь, Савватеевна? - спросил купец. - У тебя-то чего стряслось?

-- Варенька совсем плоха стала.

-- Чует беду, - покачал головой отец.

-- Беду? - переспросила старуха.

- Ох, Савватеевна, - тяжело вздохнул купец. - Смурные грядут времена. Варваре только ничего не сказывай: авось обойдётся. Хан Рустам требует её себе в жёны. А это значит - погибель её. Рабой своей сделает. У него уже сто жён...

- Ой, - застонала нянька и перекрестилась. - Не к добру запал он ей в душу. Вот ирод проклятый... Божечка, отведи напасть эту, не отнимай девочку нашу!

А Варя в роще гуляла. Села она у ручья, стала руку в воде полоскать. Ручей искрится, поблёскивает на солнце. И видится ей: будто бы скачет Рустам за ней по цветущему лугу да увозит на белом коне тайком в неведомые дали...

На другой день князь Димитрий в церковь отправился.

-- Батюшка, за советом пришёл, - вздохнул он и поклонился священнику.

-- Какой же совет, государь, ты от меня дожидаешь?

-- Отдать дочь купца замуж за татарина али нет?

- Да ты что, княже?! Православную девку - за иноверца? Побойся Господа, Димитрий! - священник перекрестил князя.

-- Коли добром не отдам, город спалит татарин, - понуро ответил князь.

-- Защищаться станем.

-- Чем? Силы - то вовсе нет.

-- Какой же ты князь, коли трусишь, коли людями своими торгуешь?

-- Говори, да не заговаривайся! - прикрикнул Димитрий.

-- К тому же просватали эту девицу. Грех мешать Богу связать души во законном союзе! Защищаться надо. С другими городами объединиться да дать отпор проклятым басурманам! Всю кровушку нашу они повыпили, да ещё до женщин наших охочи стали? Не бывать тому! - пригрозил поп кулаком.

А Рустаму не спится, не думается о делах важных. Тоска душу гложет. Выйдет он ночью из шатра в степь, поглядит на пламя костра, всё славяночка ему чудится. И звуки домры не радуют больше, и скачки не в утешенье. Не выдержал хан, послал человека в Белый город разузнать, как там Варенька. А человека взял из пленных половцев, чтоб внешностью не сильно приметен был среди русичей.

А Варя всё к няньке пристаёт:

-- Нянюшка, не слыхала намедни, Рустам не сбирался ещё пожаловать?

- Забудь про него, девка. Вскорости под венец пойдёшь. Не к добру про другого думать. Забудь ты его, иначе Божечка покарает, - ворчала Савватеевна.

- Тошно мне, няня. Пусть сын воеводы вовсе не является. Видеть его не желаю...

-- А иначе подстилкой монгольской будешь! Сто первой женой.

Варвара глянула на старуху.

-- С чего это ты разговоры такие ведёшь?

-- Да так, - отмахнулась та.

-- А ну-ка, сказывай, чего утаиваешь!

-- Увезти тебя хан хочет, - прошептала нянька, озираясь по сторонам, - Вот те крест! - перекрестилась она.

-- Откуда ты дозналась про это?

- Батюшка твой давеча сказался, будто бы Рустам у князя Димитрия выспрашивал разрешения жениться на тебе.

-- А князь чего же?

-- Отказал само собой. Ты ж православная, а он басурман.

Заплакала Варенька.

- Чего ты, дурёха? Минует беда. Не реви. Никто тебя татарину не отдаст. Успокойся, красавица моя, - Савватеевна погладила девушку.

- Люб он мне, няня! Куда ни гляну, повсюду Рустам чудится. Будто смотрит на меня и за собой манит на просторы вольные.

- Тьфу! Нечистая сила! Где же это видано, чтобы православной девке татарин полюбился? - всплеснула руками старуха.

-- Уйди, няня. Уйди.

Савватеевна, качая головой, поспешила к себе колдовать, от Варвары недуг отводить, чтобы позабыла она про татарского молодца. А та бежать собралась. Как все улеглись, так она и засобиралась. Вылезла через окно и с узелком бросилась бежать. Ночь провела в старой конюшне. Под утро незаметно выехала в подводе с сеном из города в ближайшее селение. Этим же днём её хватились и послали погоню. Поиски были недолгими. На заставе поймали беглянку.

-- Куда шла? - спрашивают.

-- Надо мне, - отвечала девушка.

-- А чего пряталась?

-- Родные чтобы не нашли.

- Так где укрыться хотела? Там за рощей уже монгольская сторона. Аль не знала?

-- Отпустите, дяденьки...

-- Нет, детка. Велено тебя возвернуть и куда надобно доставить.

Привезли Варвару в монастырь, стали допрашивать.

-- Чего тебе надо было на монгольской земле? Какую весть несла?

-- Ничего я не несла. Замуж меня выдать хотят, вот и убежала.

- К татарам убежать надумала... - захихикал монах писклявым голосом. - Может к самому Батыю? Он бы враз тебя от замужества избавил.

- Цыц! - прикрикнул тюремщик. - Зачем к татарам бежала? Говори, а не то калёным железом выпытаю!

Варя со страхом глянула в тёмный угол. Там на печи светились раскалённые до красна металлические прутья.