Спаситель

– Может быть, Юн получил монету от Роберта?

– Ты права. Монета ничего не доказывает. Но она заставляет меня пораскинуть мозгами. Что, если Роберт в Загреб не летал? Что, если там побывал сам Юн? У Юна были ключи от всех квартир, какие Армия спасения сдает внаем, в том числе и от квартиры Роберта. Что, если он украдкой взял паспорт брата, поехал под его именем в Загреб, а там, опять-таки выдав себя за Роберта Карлсена, заказал убийство Юна Карлсена? Но изначально планировал убить Роберта.

Мартина задумчиво рассматривала свой ноготь.

– Но если Юн хотел убить Роберта, то почему заказал собственное убийство?

– Чтобы создать себе идеальное алиби. Даже если Станкич будет схвачен и сознается, сам Юн останется вне подозрений. То, что как раз в этот день Юн и Роберт поменялись дежурствами, предстанет как роковая случайность. Станкич просто выполнял свои инструкции. Когда же Станкич и Загреб задним числом обнаружат, что убили заказчика, у них не будет причин выполнять задание и убивать Юна. Счет-то оплачивать некому. Вообще план прямо-таки гениальный. Юн мог наобещать Загребу любую сумму, какую там запросят, ведь расчетный адрес перестанет существовать. Как и единственный человек, который мог доказать, что в тот день в Загребе был не Роберт Карлсен, и, вероятно, мог бы представить алиби на момент заказа, – Роберт Карлсен. План являл собой логически замкнутый круг с программой самоликвидации, иллюзия змеи, кусающей собственный хвост, саморазрушающаяся конструкция, полностью исчезающая по выполнении задачи, не оставляя зацепок.

– Порядок превыше всего, – сказала Мартина.

Двое студентов затянули застольную песню, для пробы на два голоса, под аккомпанемент громкого храпа одного из солдат.

– Но почему? – спросила Мартина. – Почему ему понадобилось убивать Роберта?

– Потому что Роберт был угрозой. По словам капрала Руэ, Роберт грозил «уничтожить» Юна, если тот опять приблизится к некой женщине. Сначала я думал, что речь шла о Теа. Но ты права, Роберт не питал к ней особых чувств. Юн утверждал, будто брат с ума сходил по этой девушке, чтобы впоследствии все выглядело так, словно у Роберта был мотив желать ему смерти. Но Роберт имел в виду не Теа, а Софию Михолеч. Пятнадцатилетнюю хорватку, которая сегодня все мне рассказала. О том, что Юн регулярно принуждал ее к сексу, угрожая вышвырнуть ее семью из армейской квартиры и из страны, если она станет артачиться или кому-нибудь скажет. Но когда забеременела, она обратилась к Роберту, который помог ей и обещал остановить Юна. К сожалению, Роберт не пошел ни прямо в полицию, ни к руководству Армии спасения. Видимо, считал, что это семейная проблема, и не хотел выносить сор из избы. Как я понимаю, у вас в Армии спасения так принято.

Мартина смотрела на заснеженный ночной пейзаж, призрачно мелькавший за окном.

– Таков был план, – сказала она. – И что же пошло насмарку?

– То же, что и всегда, – ответил Харри. – Погода.

– Погода?

– Если бы загребский рейс в тот вечер не отложили из-за снегопада, Станкич улетел бы домой и уже там узнал бы, что, к сожалению, убил заказчика, тем бы все и кончилось. Но Станкич поневоле задерживается в Осло на ночь и обнаруживает, что убил не того человека. Но он не знает, что Роберт Карлсен назван им как заказчик, и продолжает охоту.

Из динамика послышалось:

– Аэропорт Гардермуэн, платформа справа.

– И теперь ты будешь ловить Станкича?

– Это моя работа.

– Ты его убьешь?

Харри посмотрел на нее с немым вопросом.

– Он же убил твоего товарища.

– Это он тебе сказал?

– Я сказала, что вообще ничего знать не хочу, и он ничего мне не рассказывал.

– Я полицейский, Мартина. Мы берем людей под стражу, а приговор выносит суд.

– Вот как? Почему же ты в таком случае не поднял всех по тревоге? Почему не предупредил полицию в аэропорту, почему сюда не мчится этот ваш спецназ с включенными сиренами? Почему здесь один ты?

Харри не ответил.

– Ты даже не рассказал никому все то, что рассказал мне, верно?

За окном возникли гладкие серые стены станционного зала.

– Наша остановка, – сказал он.

Глава 34 Вторник, 22 декабря. Распятие

Между Юном и стойкой регистрации оставался всего один человек, и тут он почуял. Сладковатый мыльный запах, о чем-то смутно напомнивший. О чем-то совсем недавнем. Он закрыл глаза, напрягая память.

– Следующий, пожалуйста!

Юн ринулся вперед, поставил чемодан и рюкзак на транспортер, а билет и паспорт положил на стойку перед загорелым мужчиной в белой форменной рубашке.

– Роберт Карлсен, – прочитал тот и взглянул на Юна, который утвердительно кивнул. – Два места. А это ручная кладь? – Он сделал жест в сторону черной сумки.

– Да.