Спаситель мира

– Рекс Морган, если тебе так худо, чего ты ко мне прилип? Почему не бежишь домой менять памперсы?

– Я уже объяснил почему! – со вздохом произнес Ёрш. – Вокруг становится…

– Жарче… – апатично подсказала Хезер. – Я помню. – Она поднесла запястье к носу и сделала глубокий вдох, точно смакуя аромат новых духов. – Слушай, будь я из мозгоебов, сказала бы, что твои бредни о потеплении…

– Спасибо, мисс Ковингтон! – Ёрш вскочил. – Спасибо огромное, мне пора!

Хезер засмеялась и ловко поймала его за ремень.

– Куда ты, мини-босс? Не убегай, я буду паинькой!

Теперь солнечные лучи падали прямо на Ерша, он подслеповато щурился, а толстая рука Хезер казалась чуть ли не бесплотной. Парами, тройками, компаниями по решеткам шли люди, невинные и самоуверенные, как дети. Глядя на них, Ёрш почувствовал озноб.

– Может, заткнетесь, а? Закроете варежку? – переступая с ноги на ногу, попросил он. – Хотя бы за выражениями следите, а еще лучше не суйтесь в чужие дела!

Вместо ответа Хезер притянула его к себе. Ёрш покачал головой, но сопротивляться не стал: рядом с ней было потеплее. Их ноги грелись на солнце, тела не соприкасались. Ёрш взглянул на свои грязные кроссовки: на ярком солнце они казались огромными, грубыми, точно обувь космонавта-неудачника. Он сладко зевнул и опустил голову на одеяло.

– Хочу остаться здесь навсегда, – проговорил Ёрш. – Не желаю возвращаться в город!

– Все хотят остаться, – кивнула Хезер Ковингтон. – Все хотят быть, как Голландец.

– Как кто?

– Как Голландец, – вздохнула она. – Ну, из оперы – или это пьеса? – не важно! Голландец ездит на шестом маршруте уже семнадцать лет. В городе он с две тысячи второго не появлялся.

– Как же он живет в метро? – приподнявшись на локтях, спросил Ёрш. – Чем питается?

– Честно говоря, не знаю, Голландец всеядный, – равнодушно ответила Хезер и принялась рыться в чемодане. В его недрах звякнуло что-то тонкое и хрупкое, как мензурка из школьной лаборатории. – Может, крадет в киосках шоколадные батончики, может, цыплят на рельсах жарит, а может… – она подмигнула, – …заживо глотает сексуально озабоченных мальчиков.

Солнечный свет внезапно поблек. Что-то напевая, Ёрш откинулся на одеяло и стал ждать продолжения истории. Как же ему хотелось верить Хезер Ковингтон! Больше всего в истории о Голландце поражало то, что существовать он просто не мог. Ведь иначе существуют и Лохнесское чудовище, и Уроборос, и дьявол! От этой мысли зубы Ерша застучали, а волосы на затылке встали дыбом. Если Голландец существует, нельзя быть уверенным ни в чем! Тогда… придется переписать добрую половину книг, а люди на улицах начнут двигаться не лицом, а спиной вперед! Ёрш едва не расхохотался. Если Голландец существует, есть шанс, что и мир не погибнет!

Ёрш медленно раскачивался взад-вперед и наблюдал за манипуляциями Хезер Ковингтон. Склонившись над чемоданчиком, как над шкатулкой с драгоценностями, она бормотала себе под нос, что-то пересыпала и смешивала – похоже, забыла, что ее гость ждет ответа. Ёрш, продолжая мурлыкать свой мотивчик, теперь отбивал ритм на расчищенной дорожке бетонного пола. Образ Голландца становился все многограннее и наконец заискрился медным и зеленым. Вот-вот должно было случиться нечто важное. Нереальный мир притаился за левым плечом Ерша, готовый заключить его в объятия… Оставалось лишь обернуться…

– Сколько лет Голландцу? – дрожащим голосом спросил Ёрш. – Как он выглядит?

– Он белый, – ответила Хезер Ковингтон. – Странно пахнет и в вагоне всегда ездит один.

Судя по тону, Хезер не желала, чтобы ее донимали вопросами. Ёрш перевернулся на живот, уткнулся в одеяло и, вдыхая его затхлый запах, постарался справиться с волнением. «Голландец существует! – восторженно думал он. – Это реальный человек! Хезер с ним знакома, вероятно, даже в эту комнату его приводила!»

– Почему Голландец ездит только на шестерке? – спросил он. – Почему именно на этом маршруте?

– Ф-х-х! – прохрипела Хезер Ковингтон. Она держала во рту что-то тонкое и хрупкое. Ее левая рука дернулась, и Ёрш услышал свист, точно что-то засасывало в воронку. Сперва вокруг запахло бутаном, затем – жареным миндалем и потом.

– Мисс Ковингтон! – позвал Ёрш.

– Заткнись! – прошипела Хезер и наклонилась так низко, что голова исчезла из поля зрения Ерша. Без головы Хезер походила на монстра с древней карты мира. Вот она жадно втянула воздух и замерла, упершись левой рукой в пол. – Мой малыш! – пролепетала Хезер и закашлялась, не прикрывая рта. – Солнышко… Деточка…

Комнату заволокло дымом, запах змеей скользнул в горло Ерша. Сперва он зажал ладонью рот, потом глаза, потом все лицо, а когда убрал ладонь, Хезер Ковингтон лежала на спине, скрестив руки за головой. Ее дыхание напоминало мерный рокот, правый глаз оказался открыт, левый – закрыт, а в ложбинке на груди покоился стеклянный флакончик, точнее, не покоился, а при каждом вдохе покачивался, как буек. Дым белой лесенкой тянулся к люкам.

– Знаешь, я и не ждала, что у тебя получится, – заявила Хезер.

Закусив губу, Ёрш заставил себя на нее посмотреть.

– Почему?

– Я же уродина!