Спасительный 1937-й. Как закалялся СССР .

Примечательно, что если доклад Сталина на февральско-мартовском пленуме ЦК 1937 года был озаглавлен «О недостатках в партийной работе...», то горбачевский доклад на пленуме 27 января 1987 года назывался «О перестройке и кадровой политике партии». Однако Горбачев, затеявший реформы 80–90-х, государственную цель превратил именно «в его личную цель, в погоню за чинами, в делание карьеры». Поэтому вся «политика» Горбачева не имела какой-то четкой программы. Она строилась исключительно на демагогии и импровизации. Впрочем, одна из идей – если не сказать, одна извилина, которая в его мозгах все же была, – основывалась на бухаринском призыве к кулакам «Обогащайтесь!». То была идея о «кооперации», связанная с услышанными еще в детстве рассказами «о хорошем нэпе». Эта идефикс имела связь с родословной «реформатора».

Дело в том, что дед Горбачева (по линии отца), имея частное хозяйство, в период нэпа занимался торговлей, и, видимо, небезуспешно. Поэтому даже в годы коллективизации он не вступил в колхоз, а остался единоличником. В 2005 году Горбачев так рассказывал свою родо­словную корреспонденту «Ставропольской правды» Ефиму Куцу: «Самое удивительное, что один дед у меня – по линии матери, вернувшись с Первой мировой войны с зарядом ереси, которую с фронта приносили солдаты, был создателем коммун, колхозов. Коммунист. Второй дед был другим... И тут один дед стал строителем колхоза... Другой дед – Андрей – в колхоз не пошел. Единоличником остался. Отец мой, сын деда Андрея, стал на его сторону»[3].

От раскулачивания семью спасло то, что отец матери Горбачева, являвшийся председателем колхоза, сам руководил раскулачиванием и поэтому своего родственника не выслал. Но в 1934 году деда-единоличника все же отправили «на лесоповал» в Иркутскую область, по словам самого Горбачева, за невыполнение плана «по посеву площадей, который устанавливается государством для единоличников». Скорее всего, причиной стала неуп­лата налога, и поэтому его освободили досрочно.

Тем временем Пантелей Гопалко – дед Горбачева по линии матери – сумел дослужиться до поста руководителя районного земельного отдела – места не только хлебного, но и престижного. Однако в 1937 году он тоже «оказался в тисках» НКВД. В программе В. Познера Горбачев утверждал, будто бы его деда арестовали «за троцкизм». Но еще в 2005 году в интервью корреспонденту «Ставропольской правды» он проговорился, сооб­щив, что его дед «как руководитель хозяйства был привлечен к уголовной ответственности по распространенной тогда статье «о трех колосках»[4].

Речь идет о постановлении ЦИК и СНК Союза ССР от 7 августа 1932 года: «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности». То есть дед Горбачева был арестован за воровство, и статья, по которой могли осудить Пантелея Гопалко, была не только уголовной, но и расстрельной; поэтому он 14 месяцев не давал признательных показаний. По словам Горбачева, его деда «спасло то, что в 1938 году был февральский пленум, посвященный борьбе с «пере­гибами». Потребовалась еще санкция прокурора... Прочитал его (дело) молодой помощник прокурора и сказал, что судить абсолютно не за что, что все это трескотня. Дело деда, таким образом, не дошло до приговора. А у Раисы по решению «тройки» деда расстреляли».

Как пишет одна из сотрудниц Фонда Горбачева: «Ее мама была из крестьян – землю получили после революции, хозяйство обустраивалось, но в начале 30-х годов семья деда была раскулачена... Затем деда обвинили в троцкизме, арестовали, и он бесследно исчез». В дальнейшем P.M. Горбачева выяснила, что дед был расстрелян. «Раиса Максимовна рассказывала: «Бабушка умерла от горя и голода как жена «врага народа». И оставшиеся четверо детей были брошены на произвол судьбы».

Смешно, но внучка кулака из брошенной «на произвол судьбы» семьи не стала проституткой, а получила высшее образование и оказалась супругой будущего главы государства. Но получается, что в памяти будущего главного «перестройщика» и его жены, как и у большинства потомков кулаков, почти на генетическом уровне сохранились рассказы о рачительной «хозяйственной» деятельности кулацких хозяйств, получавших хороший доход в благостные времена нэповских кооперативов. И, когда пришло время, они вспомнили о скелетах своих предков-кулаков, хранящихся в семейном шкафу.