Спасти Батыя!

В том самом караван-сарае подтвердили, что должны вот-вот пригнать лошадей и верблюдов. С табуном можно разминуться, потому придется ждать, все равно на старых мы пойдем так медленно, что времени потратим столько же, сколько с новыми и отдыхом.

Что делать? Вздохнули и решили ждать. Караван-сарай Белеули не чета, маленький, захудаленький. Пайцза произвела впечатление, и нам с Анютой выделили комнатку, а остальные разместились все вместе, часть каравана так вообще за пределами дома снаружи, правда, тюки снесли внутрь. Хозяин очень старался, чтобы нам было удобно и сытно, но не все мог. Наш караван-баши поглядывал на него почти с презрением.

В этом караван-сарае случилось то, что надолго отбило у меня охоту к самодеятельности.

Надоело ежеминутно быть под присмотром! Присмотр Карима оказался куда хуже вятичевского, тот хоть просто опекал, а этот… скоро «до ветру» за мной ходить начнет! Подозреваю, что он тайно это делает, только держится на расстоянии.

– Карим, оставь меня в покое! Я не ребенок и смогу постоять за себя. И оружие в руках держу куда лучше тебя самого. Понимаю, что Вятич поручил тебе довезти меня живьем туда и обратно, но не до такой же степени меня оберегать?

– Настя, ты просто не понимаешь, где находишься. Это не Новгород или твой Лондон, это степь, где разбоем после разорения округи монголами живет каждый пятый, иначе просто нечем жить. А уж про самих монголов я не говорю, для них ограбить уруса вообще не преступление. Здесь нельзя разъезжать одной.

И все же я не послушала.

Татар я не боялась, у меня пайцза, местных тоже. Мысль, что сначала могут убить, а потом посмотреть на пайцзу, почему-то в голову не приходила.

Мы должны были стоять в караван-сарае два дня, столько требовалось, чтобы привести в порядок двух захворавших чем-то там верблюдов и дождаться прихода лошадей. Кызылкумы ничуть не лучше Устюрта, но у нас оставалось слишком мало верблюдов, и мы ожидали теперь уже коней, которых давно должны пригнать, но все запаздывали. В общем, прохлаждались, чем я и воспользовалась.

Я так демонстративно отправилась поболтаться по окрестности в одиночку, что Карим даже вопросов задавать не стал, только сокрушенно покачал головой.

Молодой, этого года рождения, куланчик начал сдавать, и не столько от долгого бега, сколько от страха, от обреченности. Слишком давно гнался за ним волк, ужас охватывал кулана все сильнее, заставляя сердце биться с перебоями. Бедному жеребчику жить оставалось совсем недолго, вот-вот клацнут волчьи зубы, прекращая совсем недолгую жизнь кулана, или собственная нога на бешеном скаку подвернется. В любом случае смерть. И вдруг…

Опля! Когда еще увидишь такое? По степи совсем недалеко от меня волк гнал небольшого кулана. Я находилась с подветренной стороны, и увлеченный преследованием лакомой добычи матерый волчара меня просто не замечал. В другое время мне самой было бы заманчиво подстрелить молодого кулана, но сейчас… Ах ты ж гад!

Рука сама потянулась к луку и потащила стрелу из тула. Все же меня неплохо подучили в мордовском селении, не забылось, пару раз глубоко вздохнув, чтобы успокоить дыхание, я с силой натянула тетиву. Одна за другой полетели три стрелы, как автоматная очередь, чуть на опережение, чтобы наверняка. Правильно сделала, только две из них попали.

Самое время, поймали волка в прыжке. Вместо того чтобы вцепиться в бок кулану, он перевернулся в воздухе и рухнул, так и не достав бедолагу. Ошарашенный кулан отбежал немного и остановился, видно, еще не веря в свое спасение. Хотелось крикнуть: беги, дурак, я же могу следующую стрелу послать в тебя!

Но делать этого я, конечно, не стала, сейчас меня интересовал волк. Подъехала ближе, кобылу пришлось даже гнать силой, бедная животина не желала подходить к матерому зверю вплотную. Оставив дуреху в нескольких шагах и погрозив, мол, попробуй только уйти, я отправилась к хищнику. Уже было видно, что он мертв, из бока торчали обе стрелы, а глаза смотрели, не мигая.

Я наклонилась над зверем, присела, осторожно коснулась шерсти, словно мертвый волк мог вдруг клацнуть зубами. Нет, конечно, он не пошевелился. Стало даже жаль, что погубила такого красавца, но что делать? Или он, или куланчик. Интересно, этот дурень убежал или так и стоит, таращась на неожиданную спасительницу?

Сзади всхрапнула моя лошадь. У них нюх во много раз лучше людского, даже выделанные волчьи шкуры лошадей тревожат. Ну сколько же можно бояться? Я с усмешкой обернулась и обомлела. Вокруг меня, пока на расстоянии, но охватывая кольцом, топтались всадники.

Рожи у них были откровенно бандитскими, а одеяния монгольскими. В их не слишком доброжелательных намерениях сомнений не было. Подловили птичку и уже облизываются, предвкушая то ли, сколько за меня можно взять на рынке, либо то, как можно позабавиться. Ну, эти-то мне не страшны, у меня пайцза. Только пайцза за пазухой, до нее еще нужно было добраться. Вместо того чтобы крикнуть, что у меня есть ханская пайцза, я действительно полезла за ней, зачем орать, если можно показать.