Блондинку из Польши сменила тоже блондинка, но постарше возрастом, стоящая на фоне триумфальной арки в Париже.
Тут новости прервались, и на заставке появилось изображение Кремля. Через несколько секунд возникла надпись: «Сейчас начнется трансляция обращения президента В.В. Путина к гражданам России». Заставка с надписью «повисела» на экране еще несколько минут. Все это время в комнате стояла тишина. Шевелев, один из мужиков, входящих в группу Шойгу, едва слышно пробормотал себе под нос – похоже п…ц, и в этот момент на экране появился Путин, сидящий за столом в рабочем кабинете. Несмотря на все старания стилистов, выглядел президент не очень: осунувшееся, резко похудевшее лицо, глубокие морщины у покрасневших глаз и складок рта. Но голос оставался привычно ровным.
Отвернувшись от телевизора, я толкнул в плечо Никольского, стоявшего в двух шагах от меня.
– Андрей! Срочно поговорить нужно.
Понимающе кивнув, тезка позвал Шамрая и Мамонтова. Оставив россиян слушать речь Путина, мы вчетвером вышли на улицу, дружно закурили и переглянулись. Настроение у всех было, мягко говоря, неидеальным. А от понимания того, что мы стали своеобразным катализатором происходящих событий, которые скорее всего приведут к мировой войне…
– А где Лев Захарович? – я первым решил прервать молчание. Уж слишком тяжелым и мрачным оно было.
– Час назад они с генералом Шойгу ушли в спецкомнату. Пока не выходили.
Понимающе кивнув, я задумался. Дела, однако. Спецкомната, а правильнее сказать, особо защищенное помещение для переговоров, оборудованное аппаратурой правительственной связи, располагалась в подвале домины. Насколько я понимал в этих делах, прослушать переговоры, проводимые с помощью присутствующей там техники, практически невозможно. А как сказал нам Лев Захарыч, там есть и возможность видеосвязи. При этом он ворчал, что такое и у нас необходимо сделать между первыми лицами. Да и в армии такие не помешают.
– Так-так-так! Стоим, значит, курим. А работать кто будет?