Спасти чужого

Командир «синих» открытым и не вполне цензурным текстом просил объяснить, куда это с такой скоростью улепетывает его воздушная поддержка.

Дальше все пошло наперекосяк из-за того, что Пейпера увезли в госпиталь. В других обстоятельствах командир штурмового полка должен был пригласить к себе «комэска-раз» и жестоко обидеть. Затем комэск приватно обидел бы Боброва. Потом застроил бы эскадрилью и вывел из строя Пейпера, дабы общественность знала, кто у нас герой дня. И уж после Бобров, в свою очередь…

Бобров решил, что раз Пейпер выбыл из игры, то и ему этот цирк тоже не интересен. Он пошел в санчасть, выпросил бюллетень и очень быстро покинул расположение полка. Вслед капитану полетел выговор за низкую летную дисциплину звена.

Чумак нашел у себя на хвосте ссадину и потребовал расследования — какая зараза стреляла боевыми. Поскольку вся пальба была компьютерной симуляцией, командир штурмового полка назначил сразу две экспертизы. Одна должна была установить, как именно Чумак ободрал самолет, другая — зачем он это сделал. Вторую экспертизу повесили на психолога, который тут же скрылся в направлении санчасти.

Хусаинов написал рапорт, где обстоятельно изложил, почему и отчего «Вороны» не могут наносить дружественные удары, а значит, летное происшествие со звеном Боброва не следует отражать в итоговом протоколе учений.

У Пейпера в госпитале обнаружили ко всему прочему еще и сотрясение мозга. Пейпер заявил, что долго терпел, как над ним измывались Военно-воздушные силы, но всему есть предел, и теперь-то господа военачальники точно могут сушить сухари.

Бобров лежал дома, слушая, как ноет сердце.

* * *

Стас Васильев шел по аэродрому, мечтательно улыбаясь. Все вокруг было настоящее. Бетонка, ангары, даже забор вдалеке — именно такие, какие должны быть в настоящей летной части, которая занята настоящей работой.

Этот аэродром и летная база родного училища были как две капли воды. Но то ли в здешнюю воду плеснули топлива, то ли она от природы была жестче — все казалось более выпуклым, четким, живым. И люди тут служили… Живые. Даже встречный механик козырнул молодому лейтенанту именно так, как очень занятой опытный механик козыряет молодому лейтенанту. У механика были чистые ухоженные руки, но на щеке красовалось пятно смазки: наверное, ковырялся глубоко в брюхе «Ворона», приложился и не заметил.

Это было здорово.

Ангар второго звена первой эскадрильи был распахнут настежь. В дверях валялись грудой чехлы, а на чехлах лежали двое в рабочей форме летного состава, оба без головных уборов и при кроссовках вместо ботинок. Один чернявый, другой русый. Они, казалось, спали.

Стас кашлянул.

Чернявый приоткрыл левый глаз.

— Слушаю вас, молодой человек, — сказал он, потягиваясь.

— Лейтенант Васильев прибыл для дальнейшего прохождения службы! — доложил Стас.

Чернявый, кряхтя, встал. Русый приподнялся на локтях и с интересом разглядывал новичка.

— Старший лейтенант Чумак, — сказал чернявый, протягивая вялую руку. — А это, — он мотнул головой в сторону чехлов, — старший лейтенант Пейпер и старший лейтенант Хусаинов.

Стас недоуменно посмотрел на чехлы.

— Добро пожаловать в пилотажную группу «Бобры»! — провозгласил Чумак. — Наш девиз, парни?…

— ГРЫЗЁМ ВСЁ!!! — рявкнул от души русый.

Чумак обернулся и хмуро уставился на него.

— Блин пасхальный, — сказал он. — Это я по инерции. Никак не привыкну, что Сашку списали. Кажется, он здесь. А его нет. Знакомьтесь: старший лейтенант Хусаинов.

Русый наконец изволил встать.

— Виктор, — представился он, широко улыбаясь. — Добро пожаловать.

Рукопожатие у него оказалось крепкое, но деликатное.

— Станислав, можно Стас, очень приятно.

— Приятно или неприятно, — заявил Чумак, — а девиз пилотажной группы «Бобры» тебе надо выучить наизусть. Чтобы от зубов отскакивало. Я проверю. Хочешь, я тебе его запишу?

— Чего пристал к человеку… — буркнул Хусаинов, падая обратно на чехлы.

— Пусть знает, — объяснил Чумак, укладываясь рядом. — Пусть ощутит, какие у нас славные традиции.

— Вот Боб придет, он тебе покажет славные… Стас, не обращайте внимания. Игорь шутит. Но слоган вам и правда надо выучить. Действительно запишите, а то вдруг забудете…

Стас на всякий случай улыбнулся и кивнул.

— Присоединяйся, коллега. — Чумак похлопал по чехлам. — У нас по плану до «тысячи сто» политинформация. А потом на технику.

Стас осторожно сел и поглядел через плечо в глубь ангара.

Там творилось что-то загадочное.

Три ухоженных «Ворона» стояли, как положено, на штатных местах. А четвертый — в угол носом.

— А-а… — недоуменно протянул Стас. — А?

— Чего? — удивился Чумак. — А, это… Он наказан.

— За что?!

— Было бы за что, огреб бы шваброй по носу. Молодой, вот и наказан, — добродушно объяснил Чумак. — Превентивно. Ничего, пускай так постоит немного. Подумает о своем поведении.

Стас смотрел на развернутую машину и не знал, как реагировать. Это было похоже на какую-то дикую недобрую шутку.

Девиз пилотажной группы «Бобры» уже не казался Стасу задорным и смешным.

— Это жестоко… — вырвалось у него.