Спасти демона

И подхватил под руки. Опираясь на Патрика, я поднялась на ноги, но потом меня схватил один из алхимиков. Второй подгонял Патрика. Ещё двое шли позади.

Жан первым поднялся из подвала и стоял возле входа, старательно разглядывал пожухлый цветок в горшке. Я же буравила лучшего друга взглядом, не зная, чего мне хочется больше: то ли придушить этакую сволочь, то ли поколотить и разреветься. Но я не могла позволить себе ни первого, ни второго. Алхимики куда-то вели, а в голове всё ещё колотило от потери крови, хотя Звезда Тера усиленно затягивала раны.

Пока меня проводили мимо, неустанно подталкивая в спину, Жан всё же осмелился взглянуть в мою сторону. Он открыл было рот и протянул ко мне руку. Конвой отпустил, но я сама продолжила шагать, лишь бы избежать противного прикосновения. Я не оглядывалась. Понимала, стоит взглянуть на бывшего лучшего друга, и слёзы обожгут побледневшие от усталости щёки. Жан позвал меня по имени.

– Предатель! – процедила сквозь зубы, не замедляя шага.

Гордо взобралась в повозку, отказавшись от помощи уже сидящего в ней Патрика. И только когда мы уехали на достаточное расстояние, чтобы выбежавшего на середину дороги Жана не было видно, позволила эмоциям взять верх.

Глава двадцать первая. Новая связь

Нас привезли к городскому суду, а там завели в клетку с двумя скамьями для различных хулиганов. За поездку меня укачало и стало совершенно плевать на происходящее, потому я улеглась на свободную скамейку и заснула. Патрик, по моим последним воспоминаниям, расхаживал вдоль тёмных прутьев и о чём-то расспрашивал охранника.

Разбудило меня мягкое прикосновение шёлка к лицу. Открыв глаза с ужасом обнаружила перед собой маму. Она гладила меня по волосам, а глаза её лучились молниями ненависти. Не ко мне. Как только я с трудом поднялась, она разразилась такими ругательствами, что стоящие вокруг мужчины залились румянцем все до единого!

– Вы даже не потрудились вызвать ей врача! – закончила свою тираду мама и взяла меня под локоть. – Идём, дорогая.

И лишь мы ступили за пределы клетки, она остановилась и развернулась:

– Я найду на вас управу, уж поверьте! Вы ещё пожалеете, что без уведомления родителей нашлись наглости заключить мою несовершеннолетнюю и нуждающуюся в медицинской помощи дочурку под стражу!

Дальше мама вновь перечислила, кем их всех считает. Я очень старалась не расслышать такую несвойственную маме речь, но слышала каждое слово, вылетевшее из ярких накрашенных губ, но подходящих скорее портовому грузчику. Слышала бы бабушка!

Высказавшись, мама застучала каблучками в сторону нашей паровой телеги. Она грациозно села на заднее сидение, расправила пышные юбки и поправила маленькую шляпку с огромным пером. Как ни в чём не бывало, она дождалась, пока и я усядусь. Мама достала складное зеркальце, проверила макияж и велела везти нас домой.

Я разглядывала поломанные ногти на руках и боялась поднять глаза. Если она на них так кричала, то что ждёт меня?

– Как ты? – на удивление ласково поинтересовалась мама.

– Нормально, – ответила сипло.

– Голова болит? Кружится? В глазах не темнеет? – переждав отрицание с моей стороны она на секунду нахмурилась. – Зачем вы взобрались в чужой дом? Отвечай, Альва Северина Октавия Ванвиссер!

– Было надо.

– Было надо? – грозно нависла надо мной мама.

Перо её шляпки так сильно свесилось, что было готово потянуть за собой и шляпку, а следом прекрасный узел из светлых волос. Я вжалась в сиденье, хотя могла бы и расслабиться: мама не знает о Тадеусе. Ей никто не сказал. Переборов инстинктивный страх, который могут вызвать всего два существа на всём белом свете: мама и бабушка, рискнула посмотреть в мамины глаза.

– Мы с Патриком…

– Ты больше не станешь общаться с этим юношей! – прервала мама. – Понятно?

– Да, – кивнула.

– И ты наказана. Месяц никаких гулянок.

– Да, мама, – кивая.

– И можешь попрощаться со своей любимой школой. Как только Берт вернётся и узнает, что ты натворила! Уверенна, он согласится с моим решением и поддержит.

Я машинально кивнула, а вот сил сказать что-то не нашла. Если меня исключат… Я резко затрясла головой, отгоняя пугающие мысли. Слёзы пеленой накрыли глаза.

– М-мама, – произнесла дрожащим голосом. – А пап-па, он скоро в-возвращается?

– Послезавтра.

– Значит, з-завтра можно в школу?

Мама вопросительно приподняла узкую бровь и наморщила прекрасный носик. Её губы плотно поджаты, и мне не потребовалось словесного ответа. Всё ясно и так. Послезавтра вернётся отец. Завтра в гости приедет Аргус, оставшийся после окончания практики работать на том же месте. Завтра дома будут и Сандра, и бабушка. Я смогу со всеми попрощаться. Только не с Патриком, не с Линдой, не с Жаном. Против воли пальцы сжались в кулаки. С Жаном прощаться не хочу! Если ему плевать на меня, мне плевать на него.

Вернувшись домой, минуя бабушку и сестрёнку, я сразу направилась к лестнице и намеревалась закрыться в комнате.

– Куда это ты собралась? – прикрикнула мама.

– Меня укачало.

– Сильно плохо? – со строгого тон быстро сменился обеспокоенным. – Ничего, приляг. Я вызову врача.