Спасти Державу! Мировая Революция «попаданцев»

Адмирал говорил тихо, решив успокоить своего молодого и разгоряченного собеседника. Да и не видел он сейчас причины для беспокойства. А к чему лишние терзания?!

— Генералы Фомин с Дитерихсом не могут не понимать этого. Да, монархисты составляют значительную часть нашего командного состава, особенно генералитета, но ведь армия в большинстве своем состоит из коренных сибиряков. Наши солдаты могут принять такие монархические идеи весьма неодобрительно, а их проводников за предателей. А такое отношение, как вы сами понимаете, чревато…

— Все это так, Михаил Иванович. Но мне кажется, переворот будет совершен иначе. Смотрите — генерал Дитерихс вывел все части 1-й дивизии из города и приказал мне послезавтра отбыть в Красноярск. Для чего? К чему такая спешка, ведь проводить операцию против партизан сейчас бессмысленно, нужно ждать, пока земля просохнет. Далее — просибирски настроенных частей в городе сейчас нет. Военное училище на стороне царя. Момент более чем удобный…

— Перестаньте тревожиться, Анатолий Николаевич. Оставьте ненужные страхи, — Смирнов тихо рассмеялся, посчитав, что братьями Пепеляевыми овладело беспокойство за свое положение. — Как они вообще смогут провернуть это дело, ведь слова Вологодского и Арчегова весят у нас намного больше. И постоянная связь с ними есть. Правительство и Народное собрание имеют вес. А стоит нашей делегации вернуться из Москвы…

— А я не уверен, что их большевики обратно выпустят!

— С чего вы так решили, Анатолий Николаевич?

Смирнов непроизвольно вздрогнул, машинально задал вопрос и пристально посмотрел на генерала.

— Если с нашей делегацией что-нибудь случится серьезное, то по положению главнокомандующим и главой правительства до созыва Народного собрания станет его величество! Михаил Александрович может и отказаться от созыва народных представителей…

— Если начнется война, — закончил мысль Пепеляева адмирал, — а она неизбежно начнется, ибо мы не простим большевикам гибели нашей делегации…

— Это так, Михаил Иванович. Тем и опасно для нас, — генерал расстегнул карман кителя и вынул листок бумаги с наклеенными поверху телеграфными строчками. — Мне дал эту листовку брат, которому ее передали телеграфом из Татарской жандармы. Издана вчера по приказу командующего графа Келлера, им же и подписана. Прочитайте, ваше превосходительство, надеюсь, вы поймете мои опасения. Она того стоит.

Смирнов вчитался в блеклые буквы, ему стало невыносимо жарко. Так, что адмирал дрожащими пальцами машинально расстегнул верхнюю пуговицу, достал платок и вытер лицо, по которому потекли капли пота. Мысли пронеслись галопом.

«Это же откровенный призыв к всеобщему восстанию. И война… А что будет с Константином Ивановичем?! Значит, они все рассчитали и выбрали удачный момент. Вот гады, это же хуже предательства, как ножом в спину!» — Михаил Иванович мысленно выругался, стиснул зубы.

— Ваш брат уже обратился к графу? Ее нельзя пускать в обращение! Это же… Я не нахожу слов…

— Уже поздно, ваше превосходительство. Листовка разбросана с аэропланов над Омском и Петропавловском, причем наши пилоты сбили красный «Ньюпор». А час назад мне позвонил генерал Болдырев, попросил прибыть в Генштаб. Я туда немедленно приехал…

— И что?!

Смирнов чуть ли не выкрикнул, потеряв от многозначительной паузы терпение. И встал со стула.

— Наша артиллерия под Омском обстреляла позиции большевиков!

— Это война… — прошептал Смирнов, опускаясь без сил на стул…

Черемхово

— Интересно, для чего нас сдернули?!

Командир 2-го лейб-гвардии сводно-стрелкового полка полковник Федор Мейбом в который раз за долгую дорогу задал себе этот вопрос. Еще бы не задуматься — подняли полк по тревоге, загрузились в эшелоны, и пятидневный марш на Иркутск. Без остановок, только паровозы меняли. И для чего, спрашивается?

Ведь большая часть дивизии с Новониколаевска будет переброшена на Омск, артиллерию и танки уже стали грузить на платформы. Подготовка к решительному наступлению против красных ведется энергично, составами вся «железка» забита, от Черемхова до Татарской.

И лишь в обратном направлении, на восток, к Иркутску двигаются два его отборных, укомплектованных в основном «волжанами», что давно привыкли себя каппелевцами именовать, батальона.

Плюс лейб-егеря, из ижевцев и воткинцев, что были выпестованы самим государем Михаилом Александровичем и прошедшие с ним почти два года войны. Отборные ветераны, против которых мало кто выстоит…

— Для чего мы направлены? Для представительства?!

Полковник усмехнулся — для этого в Иркутск перебросили бы запасные батальоны гвардейской дивизии, но они-то и остались в пунктах постоянной дислокации, в Новониколаевске и Красноярске. А так совсем другой расклад выпадает, совсем другой!

Полковник поднялся с удобного дивана, прошелся по небольшому купе — в эшелоне под штаб определили единственный первоклассный «синий» вагон, два «желтых» вагона отвели офицерам полка, а два десятка «зеленых» занимали солдаты 1-го батальона.