Спасти диплом, угнать дракона

Именно этот момент выбрал жандарм, чтобы постучать в нашу дверь. Зря.

Блюститель правопорядка просто хотел сделать замечание владельцам куста, нарушавшего покой честных граждан. А поскольку оный безобразничал под окнами семейства Россов — то нам. Но как только жандарм заикнулся об «устранении» и намекнул, что в противном случае куст нужно будет срубить. Демон все побери! Троллиха в ярости — это мощно. Порвать голыми руками сдерживающий аркан жандарма, поставить ему фингал и спустить с лестницы… Теперь я понимаю, почему люди, эльфы, вервольфы и цверги предпочитали не воевать с троллями, а договариваться миром. Мало того что магия на них практически не действует, так и силушкой природа не обделила.

Но там, где потерпели поражение чары и дубина, справился хлороформ, которым плеснули в разошедшуюся троллиху. И ведь сработало же! Вот только откуда Вир, сбегавший за чудесной жидкостью к себе в комнату, об этом знал? Он так уверенно вылил сонный эфир на соседку, как будто не раз проворачивал подобное.

Троллиха осела. Прямо на жандарма, решившего пойти на повторный штурм нашего крыльца. В итоге пришлось спасать уже его. Из-под завала сладко посапывающей соседки. В участок смотрящую счастливые сны дебоширку отправляли уже поздним вечером. Я сама, нанюхавшись паров, непрестанно зевала, но организм, закаленный и не такой алхимической пакостью, не сдавался.

— Нари, ты едва на ногах держишься, — заметив мое состояние, категорично заявил Вир. — Иди спать.

— А куст… — протянула я, едва сдерживая зевок.

— Я с ним разберусь.

— Хорошо… — согласилась я.

Сил выяснять, как именно разберется, да и вообще что-то говорить не было. Я пошла к себе и просто упала на кровать. Но провалиться в мир грез мешали сомнения. Они терзали меня.

Рука сама собой потянулась к амулету связи. Алекс. Едва увидела проекцию подруги, как задала вопрос в лоб:

— Разные мужчины при одинаковых обстоятельствах целуются по-разному или одинаково?

— Могут и похоже, а могут и по-разному. А ты с какой целью интересуешься? — прозорливо уточнила подруга. Голос у нее, в отличие от моего, был до безобразия бодрым.

— С эмпирической! Исследование пишу, — фыркнула я.

И тут же зевнула. Все-таки сонный эфир — зло. Но, как говорится, в борьбе с еще большим злом оно эффективнее, чем самое прекрасное добро.

— Если для дипломной, то тут теорией не обойтись, придется и в практической части лично участвовать, — хихикнула Алекс и, глядя на мой мрачный вид, потребовала: — Рассказывай!

А вот этого мне делать крайне не хотелось. Я, решив потянуть время, пробормотала:

— Я на ходу засыпаю… — И широко зевнула.

— Значит, клюя носом, ты как бы между прочим решила узнать, одинаково ли целуются разные парни? — тоном «если не расскажешь сама, я все равно выпытаю из тебя правду» осведомилась Алекс.

Подозреваю, что при подобных «пытках» костер инквизиции покажется мне приятным курортом.

— Давай завтра, — ушла я от прямого ответа.

— Хо-ро-шо, — по слогам отчеканила подруга и отключилась.

Обиделась. Но работать дворником и цирюльником одновременно, в смысле заметать следы и пудрить мозги, у меня сейчас сил не было. А говорить правду — желания. Категорически не было.

Я отложила кристалл и уставилась в потолок. Может, Алекс действительно права? Вир и Варлок вполне могли быть разными альвами. Или одним, но с раздвоением личности? А вдруг это у меня случилось легкое помешательство на почве подозрительности и влюбленности разом?

Из размышлений меня вырвала мелодия кристалла. Алекс не дождалась завтра. Хотя… Я глянула на настенные хроносы. Нет, как раз дождалась: новый день только что начал свой бег. На циферблате большая стрелка стояла на двенадцати, а малая — на одной минуте. Я мысленно застонала, уже зная, что из меня сейчас будут вытряхивать душу. Пришлось принимать вызов и расплывчато объяснять подруге, что, дескать, я подозреваю, что один адепт не тот, за кого себя выдает.

— Ну и кто он? Этот таинственный эйр Икс?

— Алекс, если я скажу тебе сейчас, то, возможно, обижу подозрениями хорошего человека.

— А если не скажешь, то вгонишь в депрессию и, возможно, подтолкнешь к суициду хорошую меня, — тут же парировала подруга.

Но я молчала, как маройский партизан на допросе у Темного Властелина.

— Не хочешь, не говори. Тогда и не услышишь от меня совет, как можно вывести этого лицедея на чистую воду.

— И как же? — ничуть не смутилась я.

— Эликсир истиной сути. Всего пара капель, и любой актер забудет о своей роли. Будет вести себя так, как привык в жизни, — произнесла Алекс, словно декламируя слоган какой-нибудь известной торговой марки.

— Угу. Другой вопрос, как заставить его это выпить.

— Если ты все же скажешь мне его имя, то проблема отпадет сама собой. Я ему просто улыбнусь, и он возьмет из моих рук хоть яд.

На такое самонадеянное заявление Алекс я лишь усмехнулась. Что-то мне подсказывало, что с Виром трюк «оскал в тридцать две жемчужины» не сработает.

Проговорили мы почти час. Я так и отрубилась с кристаллом в руках, кажется, даже заснув на полуслове.