Спасти графство и законного короля! (СИ)

Сходила к плотникам, велела взять в помощь мальчишек, и добровольцев, сказала, за каждый топчан по медяшке платить стану. На специальном мокром песке, насыпанном в плоский ящик, вроде доски с бортиками, начертила, как сумела, топчан, на месте, где зад у человека – дыра круглая. Объяснила, что при море из больного так течет, что он не успевает на горшок, а потом уже и сил нет. Переодевать тоже не успевают, да и стирать тряпки опасно, ведь то, что течет, это самое заразное, от него все вокруг и заболевают, если на еду, или в рот попадет. Многие слушали, редкие переболевшие подтверждали сказанное. А на топчане с дыркой, человек лежит, и все, что выделяется, течет в ведро, или другой сосуд, что под дырку подставлен. Так что менять емкость и больного обмывать можно не ежеминутно, как если бы больной ходил под себя, а раз в час, а то и реже. Так что есть возможность человека и подмыть, и напоить. Но не водой, а той смесью с солью и сахаром, что я уже готовила, Сахар жалеть не будем, какое-то время здоровые перебьются без него, медом, вареньем. Но кто-то спасется. А ради этого можно и без сладкого потерпеть. И еще призвала тех, кто переболел, поухаживать за больными, так как им в течение года бояться нечего. А я обещала прибавку в четверть серебрушки в неделю таким добровольцам. А если кто молод, и еще работает только за стол и крышу над головой, то это и будет первый заработок. В общем, добровольцы нашлись.

Пришлось прерваться и пообедать, что бы силы восстанавливать. На кухне Марьяне приказала волшебную смесь готовить, и с обедами не заморачиваться. Все равно, мне еще диета положена, поэтому нечего остальным разносолы готовить. Если сейчас выздоравливать станут, то им тоже кашицы, протертые супы варить надо. А с другими домочадцами ничего не случиться, если неделю поедят кашу, суп, и мясо вареное, здоровее будут. Марьяна согласилась. После обеда съездила в барак, там кипела работа. Больных вынесли наружу, весь пол отскоблили до досок, правда, подгнивших, но все протерли щелоком, засыпали свежей соломой, поставили наспех сколоченные топчаны без матрасов. Я пока не придумала, как сделать материал для матрасов моющимся, так что пришлось пока просто застелить соломой, сверху тряпки те, которые сжечь не жалко. Дырки в них прорезали. Совсем безнадежных, в коме, или агонии, приказала положить на досках, на голой соломе, ближе к двери, чтобы выносить, когда умрут легче было, и отделить от остальных занавеской, что бы не видели смерти. Порадовало несколько больных, особенно тот парень, что просил пить. Он уже не выглядел живым трупом, просил теперь кушать. Я приказала сегодня еще поить, по чашке, каждые полчаса, а дать кашицу завтра в обед. Ложек пять, не больше. Отмытые, напоенные люди прибодрились, так что, уезжала домой я с маленькой, но надеждой. Завтра проедусь по ближайшим деревням, узнаю обстановку. Заодно поищу умельцев, что смогут изготовить перегонный куб для самогона. Ром расходовался катастрофически быстро. Подходя к своей коляске, увидела ярого противника гигиены, яростно намывающего руки в установленных для этой цели ушатах. Увидел меня, смутился.

- Ну что, Тертий, – язвительно спросила, правящая коляской Летти, – неужели не пойдешь прямо так на ужин?

- Не такой я уж и дурак. Дураком был, когда барышне не поверил. Чуть-чуть сам в этот жуткий барак не угодил. Спасибо вам, Ваше Сиятельство, что вразумили мужиков неразумных.

Я кивнула, улыбнулась, и всю обратную дорогу думала, как наладить просвещение в правилах гигиены по всему графству. Меня на всех не хватит!

Глава 3.